Почему Фанар не дал автокефалию украинским раскольникам 100 лет назад

В конце 2018 года православную общественность всколыхнуло известие о том, что УПЦ и РПЦ прекратили евхаристическое общение с Константинопольским патриархатом.

Это вызвало целую лавину негодующих высказываний как со стороны фанариотских богословов, так и со стороны богословов, симпатизирующих Русской Церкви. Все они обвиняли УПЦ и РПЦ в разрыве Тела Христового и разрушении Церкви. Их аргументация сводилась к тому, что Патриарх Кирилл и епископат как Русской, так и Украинской Церкви не имели никакого морального права поступать так жестко и даже жестоко по отношению к своим собратьям-фанариотам.

Особенно сетовали простые верующие, принадлежащие к УПЦ и РПЦ, которым с момента прекращения евхаристического общения с Фанаром нельзя причащаться в храмах Константинопольского патриархата.

В свою очередь и среди тех, кто поминает в молитвах патриарха Варфоломея как своего предстоятеля, звучали слова глубокого сожаления о прекращении возможности совместного служения Евхаристии с украинскими и русскими братьями, что было особенно заметно на Святой Горе Афон.

Однако, как объясняли официальные представители Украинской и Русской Православных Церквей, причиной такого жесткого решения стало не просто вмешательство патриарха Варфоломея во внутренние дела Украинской Православной Церкви, которая пребывает в молитвенном и духовном единстве с Русской Православной Церковью, а предоставление легитимного статуса украинским раскольникам, согласно которому две религиозные организации Украины, непризнанные до тех пор ни одной из Православных Церквей мира, были приняты в сопричастие с Константинопольским патриархатом.

Константинополь, Русь, Россия

11 октября 2018 года патриарх Варфоломей вместе с Синодом подведомственных ему епископов принял решение о снятии анафемы с бывшего митрополита Киевского и всея Украины Филарета (Денисенко). Анафемы, справедливость которой многие годы никто не оспаривал, в том числе и патриарх Варфоломей.

Попытки достучаться до фанариотов, воззвать к их разуму и совести положительных результатов не дали. И тут возникает вопрос – почему? Ведь все действия патриарха Варфоломея являлись настолько очевидным нарушением канонов, что не понимать этого он просто не мог. И все равно делал. Почему? И насколько новой для двух Церквей является сложившаяся сегодня ситуация?

Фанариоты относились к Русской Церкви по-разному. Когда Византийская империя обладала государственной и военной мощью, а на императора Царьграда смотрели как на защитника Православия, отношение Константинопольского патриархата к молодой Русской Церкви с кафедрой в Киеве было соответствующим – снисходительным и попечительным. Греки на протяжении столетий направляли в Киев своих митрополитов, во многом определяли церковно-богослужебную традицию и в целом воспринимали русских так же, как сегодняшние американские миссионеры воспринимают мало просвещенных жителей африканского континента.

Но позже, когда патриарх заключил унию с Римом, а с падением Константинополя стал целиком и полностью зависим от турецкого султана, ситуация в корне изменилась. Теперь именно Русская Церковь заняла первенствующее место в православном мире.

Причиной разрыва евхаристического общения между РПЦ и Константинопольским патриархатом стало не просто вмешательство Фанара в дела УПЦ, но предоставление легитимного статуса раскольникам.

Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский патриархаты существовали только номинально – практически без паствы и без храмов. Константинопольский патриарх, хотя и окормлял многомиллионное греческой население Турецкой империи, на самом деле находился в таком плачевном положении, что его единственной заботой было выживание, а не опека верующих на Руси. Патриарх некогда великого Града Царя и синклита превратился в обычного просителя, который рассчитывал на финансовую помощь вчерашних неофитов.

Становление патриаршества на Руси только усилило это положение – Патриарх Московский стал предстоятелем самой крупной Православной Церкви мира. И самым влиятельным патриархом.

Такая ситуация существовала вплоть до начала ХХ века, когда Константинопольские патриархи, не без помощи своих западных партнеров, решили вернуть утраченные позиции. Именно тогда фактически и началась борьба Фанара против места и того влияния, которое занял Московский Патриарх в православном мире. Эта борьба продолжается и сегодня. Как раз о ней мы и собираемся рассказать.

Патриарх Герман и Русская Церковь

В 1913 году, в возрасте 77 лет, патриархом Константинопольским стал митрополит Герман (Кавакопулос). Герман был сторонником системы управления, известной как «герондизм»: несколько старейших епископов, постоянных членов Священного Синода (сначала в количестве 6, а потом – 12), приезжали из своих резиденций в Константинополь (Стамбул) на длительные сроки и осуществляли основные линии управления.

Кроме Священного Синода, при патриархе было создано особое административное учреждение, Смешанный совет, который состоял из 12 членов – 4 архиереев и 8 мирян. Они занимались контролем богоугодных заведений, школ, больниц, следили за исполнением завещаний и других гражданских актов. В церковных делах патриарх был подчинен Синоду, а в гражданских – постоянному Смешанному совету.

Как отмечают исследователи, именно допуск мирян проложил путь к политизации и крайнему греческому национализму Константинопольской Церкви, которая постепенно попала в зависимость от националистически настроенных богатейших греческих жителей Османской империи, тесно связанных с Греческим королевством.

Когда Константинопольский патриарх заключил унию с Римом, а Фанар стал целиком и полностью зависим от турецкого султана, Русская Церковь заняла первенствующее место в православном мире.

Первым открытым проявлением нетерпимости по отношению к русским было активное включение греков в борьбу против русских имяславцев-афонитов, которых в 1913 году выдворили из Андреевского скита (средоточия имяславцев) и Русского Пантелеимонова монастыря. В дальнейшем в кругах, близких к патриарху Герману, звучала мысль, что даже в случае покаяния русским инокам нельзя было селиться на Горе Афон.

С приходом к власти в России большевиков Фанар пытался всячески воспользоваться ослаблением Русской Церкви. В 1918 году, после октябрьской революции, когда стало понятно, что жизнь верующих в Советском Союзе кардинально изменится в худшую сторону, патриарх Герман создал специальную комиссию, которая должна была заняться переходом греческих приходов США из подчинения РПЦ в юрисдикцию Элладской Православной Церкви. Все это делали без ведома канонической власти Русской Православной Церкви в Северной Америке. Эту комиссию возглавил митрополит Мелетий (Метаксакис) – человек, впоследствии ставший патриархом Константинопольским и фактически сформировавший современное мировоззрение фанариотов.

В это же время на Фанаре произошли события, которые заставили патриарха Германа удалиться на покой. Его чересчур лояльная политика по отношению к турецким властям вызвала недовольство среди простых верующих, и во время Великого входа на патриаршей литургии часто раздавались многочисленные возмущенные возгласы «долой!» Патриарх пообещал уйти в отставку, что и сделал в 25 октября 1918 года.

Местоблюстителем патриаршего престола стал митрополит Прусийский (современная Бурса) Дорофей (Маммелис), который занимал эту должность вплоть до своей смерти в 1921 году.

Митрополит Дорофей и его политика

Политика митрополита Дорофея в отношении турецких властей в корне отличалась от той, которую проводил патриарх Герман. Именно владыка Дорофей фактически организовал политический заговор против Османской империи, когда 21 января 1919 года, находясь под защитой расположенного в Стамбуле греко-ирийского полка, отменил преподавание турецкого языка в школах и издал прокламацию о присоединении к Греции.

Под влиянием этой прокламации местные греки отказались признавать турецкое правительство, за что позже сильно поплатились, так как были практически изгнаны из города (например, если в начале XIX века количество греческого населения Стамбула исчислялось в 150 000 человек, то позже оно сошло почти на нет, и сегодня составляет около 2 000 человек).

Сложное политическое положение, в котором оказалась Константинопольская патриархия, подтолкнуло митрополита Дорофея к попытке установить максимально тесные связи с представителями других христианских конфессий мира. В 1920 году он издал окружное послание «Церквам Христа, везде сущим».

В этом документе местоблюститель патриаршего престола предложил конкретные шаги, которые, по его мнению, должны были способствовать сближению христиан разных конфессий. Среди них были предложения:

• принятия единого календаря с одновременным празднованием больших христианских праздников всеми Церквами;
• обмена братскими посланиями в большие праздники церковного года и при других важных обстоятельствах;
• более близких отношений находящихся всюду представителей различных Церквей;
• предоставления в пользование молитвенных домов и кладбищ для погребения на чужбине скончавшихся последователей других исповеданий;
• урегулирования между различными исповеданиями вопроса о смешанных браках.

Тогда многие из его инициатив реализованы не были. Однако действия наследников митрополита Дорофея (особенно патриарха Мелетия) и современного нам патриарха Варфоломея демонстрируют, что Фанар от них не отказался. Фанариоты не гнушаются получать образование в богословских школах Католической церкви (тот же патриарх Варфоломей заканчивал Папский восточный институт), вопрос о смешанных браках рассматривали на Критском Соборе в 2016 году, а предоставление «в пользование молитвенных домов», особенно для Западной Европы, – дело обычное.

Первая украинская «автокефалия» и Фанар

Несмотря на серьезнейшие внутренние проблемы и потрясения, Константинопольская патриархия в 1919-20 годах вела активные переговоры о признании возникшей в Украине «автокефальной Церкви». Согласно «Закону о верховной власти в Украинской автокефальной миротворческой Церкви», который приняла Директория Симона Петлюры, новообразованная «Церковь» должна была полностью разорвать свои отношения с Русской Церковью и позволить государству занимать активную позицию относительно церковных вопросов.

1 января 1919 года автокефалию официально провозгласили. Первой задачей, которую поставило перед собой правительство Петлюры, было международное признание УАПЦ со стороны мирового Православия и в первую очередь со стороны Константинопольского патриархата. С этой целью в Стамбул отправили делегацию во главе с комиссаром Министерства вероисповедания Олексой Потоцким.

Интересный факт – докладывая о ходе переговоров с митрополитом Дорофеем, Потоцкий отметил, что первым серьезным аргументом против немедленного признания УАПЦ, который высказал местоблюститель, было не каноническое право, а… опасение, что Российская империя в случае победы над большевиками и своего возрождения может подвергнуть репрессиям патриархию.

Второй аргумент – это действия в Стамбуле изгнанных, в том числе Директорией, архиереев Русской Церкви из Украины, среди которых были такие авторитетные личности, как митрополит Киевский Антоний (Храповицкий) и архиепископ Волынский Евлогий (Георгиевский). Именно эти владыки пытались убедить митрополита Дорофея, что контакты и переговоры с Директорией – ошибка, которую нужно исправить в интересах всей Православной Церкви.

Несмотря на это, переговоры между Потоцким и местоблюстителем патриаршего престола увенчались относительным успехом, так как в результате появился проект письма Симону Петлюре, в котором говорилось, что претензии на «автокефалию Украинской Православной Церкви не лишены исторических и канонических оснований».

Вместе с этим Константинопольская патриархия изложила условия, согласно которым могло состояться признание украинской автокефалии:

1. независимость страны;
2. обращение украинской власти и украинской Церкви по этому вопросу к той Церкви, к которой она принадлежала (т.е. к Русской);
3. наличие Вселенского патриарха, которое необходимо для придания легитимности всему процессу.

Потоцкому путем переговоров удалось добиться удаления второго пункта, однако отсутствие патриарха (Дорофей был всего лишь местоблюстителем), а затем и падение Директории свело процесс признания украинской автокефалии на нет.

Так же не увенчались успехом и попытки польского правительства, суть которых сводилась к тому, чтобы перевести Польскую Православную Церковь из юрисдикции Московского Патриархата в юрисдикцию Константинопольского. Против этой инициативы активно выступил архиепископ Кишиневский Анастасий (Грибановский), который находился тогда в Стамбуле и которого греки заверили, что «ему нет оснований беспокоиться о каких-либо решениях, неприемлемых для России».

Но, как оказалось позже, основания такие были, потому что впоследствии Константинопольская патриархия пыталась любыми путями утвердить свое пошатнувшееся положение в православном мире. Особенно во время патриаршества упоминавшегося выше Мелетия (Метаксакиса), о котором мы расскажем в следующей статье.

В статье использованы материалы книги М.В. Шкаровского «Константинопольская и Русская Церкви в период великих потрясений (1910-1950-е годы)», М, ИД «Познание», 2019 г.