Как манипулируют на передаче Киевской митрополии. Часть 2
Что такое рецепция церковного сознания и зачем она нужна?
И все же каноны канонами, но ведь нам ставят в упрек не просто «несоответствие» присоединения Киевской митрополии к МП древним канонам, а прямое нарушение канонических норм, т.е. чуть ли не искажение православной экклесиологии. Мол, не была соблюдена юридическая процедура и т.д.
И вот здесь нам нужно опять же вспомнить цитату прот. Н. Афанасьева из первой части этой работы: «…важно подчеркнуть то, чем каноны отличаются от обычных правовых норм. Последние устанавливают и регулируют порядок общественных организмов, принадлежащих всецело эмпирическому бытию. Между тем Церковь есть богочеловеческий организм, и в этом ее существенное отличие от прочих общественных организмов, не имеющих богочеловеческой природы».
Собственно, это и есть ответ на обвинения в антиканоничности. И поэтому каждому человеку, который исследует проблемы церковного права, важно понимать то, что светское право есть мертвая надстройка, с помощью которой люди пытаются решать многочисленные конфликты и проблемы социального характера. Нормы светского права обязательны для всех членов общества и не могут быть отменены или игнорируемы (в идеале конечно) кем бы то ни было даже в том случае, если государство приняло антигуманные, античеловеческие законы (как это было, например, в нацистской Германии или в Советском Союзе). Эти нормы все равно будут действовать до той поры, пока не будут заменены новыми, более гуманными правовыми нормами.
Такова логика наших оппонентов, которые «требуют» чуть ли не созыва нового Вселенского Собора для пересмотра административного устройства Церкви. Вот только эта логика не применима к Церкви как таковой. Ибо, как мы уже говорили (вновь повторяем цитату прот. Н. Афанасьева), «Церковь меняет свои формы исторической жизни не случайно и не произвольно, не потому, что Церковь приспособляется к современной ей жизни (как общество приспосабливается к современным условиям с помощью правовых норм – прим. автора). Исторические условия влияют на формы церковной жизни, но не так, что они предписывают Церкви те или иные изменения в ее жизни, но так, что Церковь сама из своей глубины изменяет свои формы исторического бытия. Церковь стремится в данных исторических условиях найти такую форму, в которой наиболее полно и наиболее совершенно выразилась бы сущность Церкви, сама Церковь и ее догматическое учение».
Итак, Церковь сама из своей глубины способна изменять формы и правила своего же исторического бытия. Формы, которые могут быть выражены разными способами (не обязательно только лишь правилами Вселенских Соборов). Голос Вселенской Церкви не может быть в принципе зажат рамками канонических соборных определений, потому что Церковь – это Живое Древо, Богочеловеческий организм, Тело Христово! Отторгающее все чужеродное, живущее и движимое Духом Святым, Который способен явить истину в Церкви любым доступным для нас образом. А также способен отвергнуть то или иное заблуждение, ту или иную человеческую ошибку, не дожидаясь того, когда люди сделают это сами, например созвав Вселенский Собор.
Конечно, канонические правила включают в себя и юридический аспект, а также являются наиболее удобной формой регулирования внешней церковной жизни. Однако не все в Церкви определяется процедурой принятия решений. Так, например, все мы знаем о разбойничьих соборах, которые претендовали на Вселенский статус, на которые собиралось больше епископов, чем на действительные Вселенские соборы и на которых абсолютно и безоговорочно соблюдалась юридически выверенная и безупречная в каноническом смысле процедура принятия решений. Только вот сами эти решения были антиканоническими, а часто даже антидогматическими (если так можно сказать).
Знаем мы и примеры того, как голос Церкви был явлен миру через одного человека (вспомним пример прп. Максима Исповедника) или нескольких людей, в то время, когда большинство народа и иерархии заблуждались. Церковная история полна событий, когда в ересь уклонялось либо большинство народа (как, например, во время арианской смуты), либо большинство православной иерархии (например, история заключения Брестской унии).
Короче говоря, в Церкви не существует универсальных юридических моделей, с помощью которых люди могли бы заставить Дух Святой действовать по написанным нами схемам. В этом смысле нам достаточно быть уверенными в том, что Дух Святой неизменно пребывает в Церкви, которая есть Тело Христово. В том, что Он пребывает в Церкви до скончания века! И поэтому до скончания века Он, Дух Святой, будет вести народ божий к Истине, являя Себя в различных исторических обстоятельствах и меняя тем самым формы исторического бытия Церкви так, чтобы эти формы (опять цитируем прот. Н. Афанасьева) «наиболее полно и наиболее совершенно выразили бы сущность Церкви, саму Церковь и ее догматическое учение».
В этом смысле важно заметить тот факт, что в Церкви нет четко проработанной процедуры принятия того или иного Собора в качестве Вселенского. Т.е., если бы в Церкви действовали светские принципы принятия тех или иных правовых норм, то нам бы следовало четко прописать процедуру, согласно которой тот или иной собор может получить статус Вселенского. Но это было бы наше, человеческое решение, грозящее «узакониванием» наших же человеческих ошибок, которые в обязательном порядке присутствуют в бесконечном процессе совершенствования светского права. Это было бы еще и ограничением действия Духа Святого, Который только и может вести Церковь Христову по истинному пути!
Именно поэтому: «…для православного церковного сознания критерием каноничности является не процедура принятия того или иного решения, а рецепция (1) Церковью совершившихся перемен. Например, 17 правило Четвертого Вселенского Собора (вновь мы возвращаемся к этому правилу – прим. автора) предписывает в случае возникновения между епископами спора о канонической принадлежности той или иной территории руководствоваться критерием давности установленных границ. Если спорная территория в течение тридцати лет состояла в ведении одной епархии, ее каноническая принадлежность не может быть оспорена. Эту норму подтвердил позже и Трулльский Собор своим 25 правилом. Хотя буквально указанные каноны относятся к сельским и деревенским приходам, тем не менее, по замечанию митрополита Никодима (Милаша), их нужно понимать в общем контексте канонической традиции, в соответствии с которой «права епархиальных епископов на свои области основывались, главным образом, на обычае, а затем на давности» (2).
Точно так же, в общем контексте канонической традиции, можно воспринимать и многочисленные церковные акты (постановления Поместных и Архиерейских соборов, постановления Священных Синодов, Патриаршие распоряжения и т. д.), которые прошли рецепцию всей полнотой Вселенской Церкви: «Исходя из этого критерия, сам факт того, что Константинопольская Церковь вот уже более 300 лет признает законность иерархии, поставляемой в Украину Русской Православной Церковью, служит достаточным основанием того, что акт 1686 года остается в силе и по сей день» (3).
Именно этот вывод и явился причиной того, что во время своего визита в Украину Вселенский Патриарх подчеркнул, что Вселенская Церковь согласилась «ограничить себя» ради того, чтобы способствовать более полному применению «духовного наследия Византии», а также ради защиты православной идентичности украинского народа. И именно поэтому Томос 1686 года никогда не отменялся.
Впрочем, это касается не только ситуации с Киевской митрополией: «Патриарх Варфоломей поставил события 1686 года в один ряд с дарованием автокефалии ряду Поместных Церквей на Балканах: Элладской, Сербской, Болгарской, Албанской. Все эти акты совершились под давлением местных политических элит и стали вынужденными шагами для Константинополя, но сегодня, все же, их законность не оспаривается… Поэтому представляются бесперспективными попытки пересмотра решений, принятых в Константинополе в конце XVII века» (4).
А вот мнение Вселенского Патриарха, выраженное им в Томосе об автокефалии 1924 года для Польской Церкви (на которое ссылаются наши оппоненты) о том, что присоединение Киевской митрополии к МП (цитируем данный Томос дословно) – «было совершено не в согласии с узаконенными каноническими постановлениями», рецепцию церковным сознанием не прошло, и поэтому оно является частным мнением одного конкретного лица, пусть даже и имеющего Патриарший титул. Точно так же не прошел рецепцию церковным сознанием и сам Томос 1924 года. Собственно поэтому в дальнейшем Польской церкви и пришлось обращаться в Московскую Патриархию с просьбой о даровании автокефалии, которая и была удовлетворена.
В завершение разговора о рецепции позволю себе процитировать еще кое-что из труда прот. Н. Афанасьева «Una Sancta», итак: «Единство местных церквей являлось не абстрактной величиной, а реальным фактом их существования. Благодаря этому единству исключена возможность замыкания какой-либо местной церкви на себе самой: она не могла жить изолированно и оставаться безучастной к жизни других церквей. Этого не могло быть, т. к. то, что происходило в одной церкви, происходило и в другой, т. е. в Церкви Божией во Христе. С эмпирической точки зрения это означает, что каждая местная церковь принимала все, что происходило в другой церкви, и наоборот, все церкви принимали все, что происходило в одной из них… множество церквей принимало как свое собственное все, что делалось в каждой из церквей этого множества (собственно, так и были приняты всей церковной полнотой решения о присоединении Киевской митрополии к МП, решения о даровании автокефалии другим Поместным Церквям или, например, решения Харьковского собора 1992 года и т.д.)… эта рецепция не имела, впрочем, в своей основе ничего юридического, ни даже человеческого. Местная церковь, в которой пребывает Церковь Божия, свидетельствует о том, что совершается в других церквах, в которых Церковь Божия также пребывает; т. е. это есть свидетельство Церкви о самой себе или свидетельство Духа о Духе, пребывающем в Церкви. Одна местная церковь или множество их, принимая все, что совершается в других церквах, свидетельствуют о том, что совершающееся в них сообразуется с волей Божией и поэтому происходит в Церкви Божией во Христе.
В принципе любой акт какой-либо одной церкви подлежал рецепции остальных, но эта рецепция приобретала чисто эмпирический характер только если речь шла о самых важных и спорных вопросах. В остальных случаях, благодаря особому знанию, местная церковь понимала, что все, что она делает, будет воспринято другими церквами. Владея свидетельством Духа о самой себе, она знала, что в остальных церквах свидетельствует тот же Дух.
Понятие рецепции означает, что местные церкви могут не только соглашаться с тем, что совершается в других церквах, но и отказать в этом одной или ряду других церквей. Отказываясь принять какой-либо акт, местные церкви свидетельствуют, что он не совершился в Церкви Божией. Этот отказ не имеет карательного характера, а является стремлением оказать помощь более слабой местной церкви, которая внутри себя допустила неправильности…»
Некоторые детали
В последней части нашего анализа я хотел бы остановиться на отдельных фактах лжи и искажения исторической правды, которые допустили участники исследуемого нами интервью. Увы, слышать это из уст уважаемого доктора богословия и истории особенно прискорбно.
1. Так, например, в своих ответах К.Ветошников постоянно делает ударение на якобы имевшем место насильственном подчинении Киевской Митрополии Московскому Патриархату и даже заявляет следующее: «…население части западноукраинских земель стало переходить в унию. По мнению многих историков, одной из причин этого было и нежелание населения переходить в подчинение Московскому царству».
Вот только он почему-то забыл упомянуть, что принесла уния простому православному населению. Впрочем, об этом мы подробно говорили в своих статьях, посвященных этой проблеме (5). Сейчас заметим лишь то, что именно православное население, а точнее подавляющая его часть, в отличие от большинства православных иерархов и от некоторой части священнослужителей, отказалась принимать церковную унию с Римом и высказалась в пользу единства с Московским Патриархатом.
2. И Деркач, и Ветошников лгут нам в том, что в РПЦ Патриарх претендует на абсолютную власть: «В Российской Церкви принята трактовка иерархического субординатизма: есть глава Церкви, и от него идет вертикаль власти. И чем больше титул – тем больше единовластных полномочий…?» – спрашивает Т. Деркач. На что слышит ответ: «Это не совсем каноническое явление...».
Ну во-первых, согласно Уставу РПЦ, высшим органом церковной власти и управления в Русской Православной Церкви, как, впрочем, и в УПЦ, «… являются Поместный Собор, Архиерейский Собор, Священный Синод во главе с Патриархом Московским и всея Руси».
А во-вторых, факт того, что сегодня функции Патриарха (причем, не только в РПЦ, но и в других Поместных Церквях) несколько отличаются от тех функций, что были у Патриархов в древности, не означает антиканоничности современного административного устройства Церкви. Вообще, на протяжении всей истории Церкви, ее административное устройство постоянно видоизменялось. И если эти видоизменения были в общем русле православных канонов (см. первую часть работы), а также проходили рецепцию церковного сознания (см. выше по тексту), они признавались каноничными и вполне допустимыми для всей церковной полноты.
3. Очень часто на протяжении всего своего интервью К.Ветошников противоречит сам себе: например, он постоянно утверждает о том, что в древности Патриархи не имели права вмешиваться во внутреннюю жизнь той или иной епархии. А решали спорные вопросы коллегиально. Кроме того, он упрекает нынешних Патриархов (например, как мы видели выше, – Патриарха Московского) в папизме. Но в одном из своих ответов говорит следующее: «И если в каком-то патриархате возникают какие-то проблемы, касающиеся всего патриархата, то не только право, но и обязанность главы этого патриархата или Поместной Церкви созвать Собор или Синод и начать разрешение этой проблемы. И по этой же аналогии у Вселенского Патриарха те же самые права и обязанности на всеправославном уровне».
Так откуда же у Вселенского Патриарха такие права, если в древности Патриархи не имели права вмешиваться во внутреннюю жизнь епархий?
В этом ответе изначально заложен подлог, а именно: действительно, внутри своей церковной юрисдикции Патриарх (или вообще глава любой Поместной Православной Церкви) может действовать так, как об этом говорит Ветошников. Но вот на всеправославном уровне таких прав у Вселенского Патриарха нет. Ибо такие права противоречили бы, например, 15-му правилу Двукратного Собора и другим каноническим нормам. Более того, такие права являлись бы прямым искажением православной экклесиологии, т.е. они исказили бы то, что ни при каких условиях не может быть в Церкви изменено – ПРАВОСЛАВНУЮ ДОГМАТИКУ.
В любом случае, это очень сильно напоминало бы догмат о папском примате, а также претензии Вселенского Патриарха на абсолютную власть. Странно, не правда ли: с одной стороны они обвиняют Патриарха Московского в стремлении к абсолютной власти, а с другой стороны ратуют за наделение подобной властью Вселенского Патриарха?
Кстати, наш горе-доктор солгал еще и в том, что Харьковский Собор 1992 года в своих решениях не руководствовался ни одним из канонических правил. Вот как раз 15-м правилом Двукратного Собора он и руководствовался. И Константинополь был здесь абсолютно ни при чем.
4. Или вот, например, К.Ветошников утверждает следующее: «…изначально любое перемещение с кафедры на кафедру было запрещено канонами, но позднее было разрешено по необходимости…». Это утверждение изначально несет в себе внутреннее противоречие, а именно: если что-то было разрешено канонами по необходимости (по икономии), то оно ну никак не может противоречить православным канонам. Причем, даже тем, которые изначально запрещали такие перемещения. О том, почему это так, вы можете узнать из первой части данного исследования.
Хотя, если говорить по-простому, то факт перехода человека из средней школы в вуз, например, не отрицает необходимости и важности среднего образования и некоторых ограничений, с ним связанных (надеюсь, этот простой пример будет понятен читателям).
5. А вот еще одно противоречие, которое допустил наш доктор в ходе своего интервью. Так, он утверждает следующее: «… в истории всегда, когда возникали проблемы в какой-то одной Поместной Православной Церкви, многие вопросы разрешались на Вселенских соборах. Вопросы были иногда локальные, иногда глобальные, и если одна часть Церкви не может справиться с собственными проблемами, то не только право, но и обязанность других прийти на помощь».
Однако, по его мнению, так поступать может только Константинополь, который и «должен» вмешаться сегодня во внутренние дела УПЦ и РПЦ. Но ведь в свое время РПЦ именно так и поступила по отношению к Киевской митрополии, когда буквально спасла ее от уничтожения. В то время как Константинополь уже ничем не мог нам помочь. Т.е. мы имеем налицо двойные стандарты, которые применяются нашими оппонентами в их «богословских» и «исторических» эссе.
Глобальное непонимание православной экклесиологии
Ну и последнее, о чем бы мне хотелось здесь поговорить и что меня особенно разочаровало в высказываниях доктора богословия, так это абсолютное, можно сказать – глобальное непонимание православной экклесиологии. А именно, те высказывания К.Ветошникова, которые касаются проблемы преодоления раскола в украинском православии. Вот, например, некоторые из них: «…для Константинопольского Патриархата главное – единство Украинской Церкви, чтобы она объединилась, чтобы не было трех юрисдикций. Главное – чтобы была единая Поместная Церковь, а не десять отдельных клочков от единой Украинской Церкви… В случае предоставления канонической автокефалии и объединения всех трех частей Киевской митрополии восстановится и их видимое единство с Вселенской Церковью. Также многие противники подобного объединения заявляют о «недопустимости легализации раскола». Но признание данной ситуации не требующей вмешательства и есть легализация раскола. Именно это сохранит и укрепит раскол. Цель Церкви, напротив, упразднить раскол, а раскол упраздняется через восстановление единства, единства видимого, выражающегося в сослужении и в некоторых случаях административного объединения …».
Это, простите, с богословской точки зрения – ну полный бред!
Во-первых, потому, что в Украине нет никаких трех церковных юрисдикций. Это для государства, т.е. с точки зрения светского права, может быть несколько церковных юрисдикций. А с точки зрения православной экклесиологии – Церковь Одна! Ветошников, кстати, упоминал об этом в своем интервью, и это еще одно противоречие в его рассуждениях. В Украине есть одна Поместная Церковь, и это УПЦ! Она, собственно, и является частью Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви (и этот факт принят всей церковной полнотой Вселенского Православия). А раскол, который возник, может быть преодолен только путем возвращения раскольников в лоно Матери-Церкви. Церкви не нужно восстанавливать единство, т.к. Церковь не может его потерять в принципе. Раскол в Церкви означает не то, чтобы нечто целое раскололось на части, а то, что от целого, живого древа откололась некая омертвевшая ветвь. Именно поэтому тот, кто войдет в общение с раскольниками, сам становится раскольником (откалываясь от Живого Тела Христова!). И это не только мое мнение. Это мнение всей полноты Вселенского Православия. И именно поэтому никто и никогда не будет объединяться с раскольниками, признавать их, не говоря уже о даровании церковной автокефалии. Подробно читайте об этом в статье «Почему Вселенское Православие никогда не признает раскольников» (6).
Т.е., по сути дела, наш доктор проповедует здесь чисто протестантскую-раскольническую экклесиологию. Но если это так, то какое нам дело до того, что думают о нас протестанты и раскольники?
Ссылки:
1. Рецепция – в переводе с латинского «принятие». Л.П.Крысин. Толковый словарь иноязычных слов. Москва. «Русский язык». 2002. С.609.
2. «Присоединение Киевской Митрополии к Московскому Патриархату: Как это было» http://www.bogoslov.ru/text/315141.html
3. Там же.
4. Там же.
5. О том, как присоединение Киевской митрополии к МП спасло православную церковь на Украине. http://uoj.org.ua/publikatsii/govorit-istoriya/o-tom-kak-prisoedinenie-kievskoy-mitropolii-k-moskovskomu-patriarkhatu-spaslo-pravoslavnuyu-tserkov- http://uoj.org.ua/publikatsii/govorit-istoriya/o-tom-kak-prisoedinenie-kievskoy-mitropolii-k-moskovskomu-patriarkhatu-spaslo-pravoslavnuyu-tserkov2
6. Почему Вселенское Православие никогда не признает раскольников. http://uoj.org.ua/publikatsii/tochka-zrenija/pochemu-vselenskoe-pravoslavie-nikogda-ne-priznaet-raskolnikov
