Что воспитывает в детях веру в Бога?

18 июля – день памяти преподобного Сергия Радонежского – православного подвижника, ощутимым образом повлиявшего на формирование духовности Святой Руси, в XIV веке внесшего в сознание народа главные его религиозно-философские идеи. Всей своей святой жизнью преподобный Сергий Радонежский показал реальный пример идеи и практики “высокого жития” – образца нравственного совершенства и определенного общечеловеческого идеала.

Родители преподобного Сергия Радонежского тоже сподобились святости. Преподобные Кирилл и Мария Радонежские дали обет: если родится у них мальчик, они принесут его в церковь и отдадут Богу. Родители святого с большим внимание и смирением принимали духовные дарования своего сына, а перед своей блаженной кончиной благословили будущего подвижника веры на иноческий подвиг.

О том, как современные дети приобретают веру в Бога – наш разговор с протоиереем Сергием Беляновым, клириком Иоанно-Усекновенского храма г. Харьков.

"Вера – это огонь, она передается"

Откуда в детях – вера в Бога?

– Многое идет от предков. От воспитания и на уровне духовной чистоты родителей. У многих великих святых были кристальной чистоты родители. Как, например, у Иоанна Крестителя или у преподобного Сергия Радонежского. Но в случае этих святых, наверное, нужно говорить о духовной гениальности. Если дети рождаются гениальными в музыке или математике – кто в этом повинен? Предыдущие поколения, родители, гены – это дар от Бога. И духовная гениальность это, видимо, тоже дар, который дается кому-то изначально. А кто-то идет всю жизнь, чтобы этот талант заработать.

А обычные дети как приобретают веру?

– Ребенок наследует систему ценностей своих родителей. Не то, что они говорят, а то отношение к себе, людям и миру в целом, которое присутствует в общении семьи. Он ее просто повторяет. Если в этой системе ценностей есть вера, то это здорово. А если есть только поверхностное, то он наследует и это. Дети – уже личности, и если они чувствуют фальшь, то позже отказываются от такого варианта веры. А бывает так, что человек растет, идет по жизни, и встречает по дороге "светильничка веры", прикасается и загорается. Вера – это огонь, она передается.

Но ведь только Господь ведает, что в сердце человеческом. Человек может и не понимать, что в нем настоящее, а что нет. И если ребенок бунтует против системы ценностей родителей, потому что ему кажется, что это – ложь, то на самом деле это может оказаться неправильно проявляемой правдой. Насколько тогда обоснован и оправдан этот бунт ребенка?

– Если бунт заложен в развитии ребенка, значит он для чего-то нужен. Идет ломка стереотипов, значит, нужно раскрывать горизонты, чтобы ребенок вышел в свое пространство. Это момент, когда нужно разломать "скорлупу" и выйти в мир, а для этого нужна энергия. Возможно, эта энергия и выражается в свержении всех ценностей родителей, чтобы найти свои.

И тогда ребенок из верующей семьи может отвергать Бога и веру?

– Может и такое быть. Поэтому хорошо, когда ребенка изначально, еще в животике у мамы, причащают. Он узнает Причастие несознательно, и это знание из себя уже никак не выбросит, потому что это глубже, чем то, что он может осмысливать. Это несознательное понимание Бога. И когда такого ребеночка потом приносят на Причастие, он уже Его знает, помнит.

Потом ребенок может с этим знанием бороться, когда просыпается критическое мышление и борьба против родительских и прочих ценностей, но этот опыт в нем навсегда. Это впитано не то что с молоком матери – через ее кровь.

Бывают случаи, когда человек за всю жизнь не мог вспомнить ничего хорошего и положительного, кроме одного момента – когда бабушка его когда-то в детстве привела в храм. Это его островок, где он может отдохнуть душой. Все остальное – чернота.

"Каждый перед Богом – цепочка поколений"

Благочестивая семья – какая она в нашем современном понимании?

– Когда всё честно, не на показ. Это первое условие. Чтобы это не был внешний домострой, прикрывающий страсти членов семьи. Такая, только внешняя форма в данном случае будет губительной для ребенка – это те то. Ведь бывает так, что семья внешне религиозная, а настоящей веры там нет. К тому же религиозность может формироваться разными религиозными течениями и не привязываться к какой-то конкретной религии. А вера – это "верю или не верю".

Воскресная школа преподает Закон Божий, учит пению, пытается дать детям понятия, что хорошо, а что плохо. А познакомить с Богом может только человек, который сам имеет глубокую веру, который может зажечь. Рассказать о вере – невозможно, а зажечь в детях огонь веры – можно. Это два разных метода общения с детьми. В основном, веру в Бога ребенку, дает, конечно, семья. Потому что главные модели поведения он берет в кругу своих близких. Но не только.

У детей из неверующих семей в возрасте пяти-семи лет просыпается естественная тяга к Богу. "Мама купи мне крестик!" "Это церковь? А давай зайдем туда"... Но далекие от веры родители, как правило, такое стремление не поддерживают, и оно пропадает. А когда они вдруг решают причастить ребенка, сами при этом не причащаясь, тот уже говорит "Не хочу, не пойду!". Получается, что дети из неверующих семей намного дальше от возможности поверить в Бога?

– Мы же перед Богом – цепочка поколений. "Предыдущие предыдущих" всё равно на нас действуют. Если родители не верующие, а бабушки-дедушки, прабабушки-прадедушки были молитвенниками, то душа, которая родилась и сейчас живет, слышит призыв Бога, которому молились предки. Вот и пошла встреча Бога и души человеческой. И неверующие родители тут уже ни при чем. Если к вере есть духовные предпосылки, ребенок всё равно будет искать Бога. Подсознательно, неосознанно – но будет. И не важно, в каком возрасте произойдет встреча. Потому что мы в разное время приобретаем определенные свойства души. Кому-то надо перестрадать много, чтобы в конце концов остановиться и почувствовать призыв. А кто-то может по детской радости понять присутствие Бога.

Когда нужно говорить притчами

Помимо Закона Божьего, Евангелия и молитв, нужна ли детям духовная литература?

– Хорошая – нужна, та, которая взвешенно подает истины, дает какую-т о часть душевности, а часть духовности. Тогда это знание проходит в сознание. Потому что только духовное ребенок не в состоянии воспринять. Христос ведь притчами говорил. А притча – это духовно-душевное состояние человека, который слушает, оно учитывает слабость человеческую. Люди Ветхого завета, с которыми общался Христос, они духовно были как дети, и могли воспринимать Истину только через притчу. Вот и ребенку точно также нужно говорить о вере и Боге определенного рода притчами.

А у нас есть категория детской духовной литературы?

– Слаборазвитая. Есть поиск, но нет методики – есть попытки отдельных людей, которые ищут возможность достучаться к детскому сердцу.. Вот, к примеру, Юлия Возенесенская – у нее отличные книги и для детей, и для взрослых. Хоть ее творчество и называют "православным фентези", но, как известно, "сказка ложь, да в ней намек...". И таких людей много – те же Борис Гонаго, Александр Торик и т.д. Но на методический уровень пока никто не вышел. Этот подход еще нужно найти.

Детский православный журнал "Капельки" о. Сергий и матушка Наталья Беляновы издавали в Харькове пять лет – с 2009 по 2014 гг. За это время вышло 14 тематических номеров – а это более 100 тысяч журналов, дошедших до своих читателей.

 "Капельки" – интуитивно подобранный методический материал, способный заинтересовать ребенка. В нем доступными для детей средствами раскрывалась та или иная конкретная тема – сложная и нужная. О Воскресении Христовом, о Рождестве, о святителе Николае Чудотворце, о музыке и красках и т.д. К каждому журналу прилагался диск с детскими песнями. Это была попытка познакомить детей с Богом через сказки, музыку, рассказы, истории.

Когда пространство преображается

Как объяснить феномен, когда, к примеру, появляется такой как Джугашвили, он же Сталин – вырос в номинально верующей семье, учился в семинарии, а потом с ним произошли страшные метаморфозы?
  
– Семинария отчасти и призвана отделить из урожая "высшего сорта" "зерна от плевел". Туда ведь уже приходят люди особенные, ищущие Бога, а вот там и происходит момент главного выбора, определения себя. В семинарии особым образом проявляется готовность человека к выбору своего пути: он идет духовным путем или, все-таки, возвращается к обычной жизни.

В случае с Джугашвили поиск Бога всё равно был, но он Его не нашел. И таких историй очень много, просто они не столь наглядны и известны. Я ведь бытовой батюшка, и вижу как люди ищут Бога, но далеко не все находят. До священства, дьяконства или другого служения в церкви доходят 10% людей.
  
Но самое главное то, что сказал Серафим Саровский: "Стяжи дух мирен, и тогда тысячи душ спасутся около тебя". Когда один человек начинает стремиться в рай, он вокруг себя преображает пространство. Он начинает что-то делать, и вокруг него все вовлекается в этот процесс: и дети, и семья, и события, и ситуации, и враги становятся друзьями, и друзья вдруг почему-то становятся врагами, а, может, и не были они друзьями. Меняется вокруг верующего человека всё. История государств даже меняется. Но для этого верующим нужно быть. На ту степень веры, которую мы имеем. А мы же себя не можем оценить до конца – кто мы в этой жизни.

– Почему этот Крестный ход пошел? Потому что это – отличная возможность самого себя оценить: "Кто я такой: или такое нечто непонятное, болотисто-аморфное, или что-то из себя представляю - раз могу". Причем, не для себя – и в этом основной момент. "Для себя и по жаре пойду, а здесь вот – ради всех".

Ребенок видит величие Православия

Во всеукраинском Крестном ходе мира идут дети всех возрастов, и их много – и в колясках, и на руках родителей, и своими ножками. Если учесть, что обычно родители стремятся оберегать своих детей от лишних нагрузок и угроз болезней, зачем они берут их на такое тяжелое дело?

– Почему тяжелое?! Это нагрузка в пределах допустимого. В чем тяжесть?! Каждый идет столько, сколько может. Потом останавливаются и сходят с маршрута. Но каждый прошел столько, сколько смог. И даже чуть больше. И это "чуть больше" имеет огромное значение.

Но ребенок видит величие Православия. В прошлом году моя дочка на Владимирской горке увидела такое количество православных людей, сколько до этого никогда не видела. Собственно, православных христиан вокруг не так много можно и увидеть. Что, в школе их много?! Один-два вокруг тебя, по статистике.

А тут, когда ребенок идет, а вокруг него – море человеческое. И он понимает, что все эти люди в чем-то, возможно, лучше чем он сам. И это показывает ему, кто он есть, и доказывает, что он прав в своей вере. И понимает, что ему еще нужно подтянуться к этому уровню. И детки молятся, чувствуя, какой вокруг высокий настрой. Потому что крестный ход – это, отчасти, и духовное ликование: вокруг тебя люди и их много, ощущение общей силы и важности происходящего. Ведь вера – это чудо Божье, причем, самое большое. Вера и радость жизни дает, и энергию. А все остальное – прикладывается.