Стодвадцатилетие фрейдистского "блуддизма"
Статья посвящается 120-летию возникновения психоанализа.
Всемирная сенсация, открытие мирового масштаба! Сто двадцать лет тому назад, тридцатого марта, мир впервые узнал о психоанализе. «Психею» (от греч Ψυχή – душа) до «великого» и «гениального» Зигмунда Фрейда никто, оказывается, и не думал анализировать. Как будто и не было колоссальных по объёму Вед и Упанишад, буддиских Трипитак, как «и не было» для мира трудов египетских, палестинских, афонских и прочих монахов-аскетов, оставивших нам лучшее, и до сих пор никем не превзойдённое, понимание интенций нашего Я.
Мир, буквально, проснулся вместе с Зигмундом Фрейдом. Буквально, потому что Фрейду приснился сон. Мало ли что нам может присниться? Но мы, в отличии от Фрейда, не пишем по этому поводу научных статей. А вот он не поленился, проснулся и написал. В «Revue Neurologique» была опубликована статейка на восемь страничек – «Наследственность и этиология неврозов». А далее пошёл «процесс»…
Что же такого умного и важного узнал мир, что этот день стал столь значительным? А узнал он важнейшую для него информацию. Оказывается, на жизнь мы смотрим не глазами души, а нашими половыми органами. Мы ими живём и ими движемся.
Фрейд наконец-то растолковал «миру» что к чему. Трон души, его святыня, не там, где сходятся наши ум и сердце, а там, где находятся наши «срамные места». И никакого свободного мышления! Наше поведение рационально только на поверхности. А там, в его темной глубине, живут иррациональные низменные желания. Они-то, на самом деле, всем нашим поведением и дирижируют. Этого «откровения» дедушки Фрейда мир просто не мог не оценить. Браво! Лавина оваций! Как же долго он ждал такой «благой» вести.
О «libido» и «tanatose» писали и Авва Дорофей, и Иоанн Лествичник, и преподобные Макарий Египетский и Евагрий Понтийский, и многие другие Святые Отцы задолго до Фрейда. Правда писали правильно, как оно есть на самом-то деле. Но разве миру нужна эта правда? Ему нужна диавольская ложь. Он её и дождался в лице Фрейда.
Что бы сказали по этому поводу Святые Отцы? То, что Фрейда самого нужно лечить, и то, что он свои личные комплексы и собственные психические проблемы решил перенести в качестве нормы на всё человечество. Только послушайте, что такое, по мнению Фрейда, религия!
Оказывается, что вся проблема в строгом и деспотичном отце. И когда малыш вырос, и папа для него перестал быть авторитетом, он придумал себе Отца Небесного, чтобы его слушаться и не баловаться. Это – персонифицированная теория.
А вот социальная. Первобытная орда, которую возглавлял великий вождь, блудодей и насильник, с невероятными сексуальными аппетитами, присваивавший себе всех женщин и их дочерей, был убит своими, не менее похотливыми сыновьями. Детишки убили своего предка, съели его и… почему-то, застеснялись. У них возник комплекс вины. Стыдливые отцеубийцы сделали себе, вместо приготовленного на обед папы, тотем, стали ему поклоняться и приносить жертвы. Вот оно как, оказывается, возникла религия.
Удивительно не то, что этот бред возник в голове отдельного учёного. А то, что мир отнёсся к нему, как к чему-то значимому. И даже уже никуда не годная, с исторической точки зрения, фрейдовская гипотеза, что Христа выдумал хитрый еврей Павел, – и та воспринялась миром на ура!
Всё это говорит только об одном. Мир XIX-XX веков, зашедший далеко за пределы религиозной деградации и живший в сексуально озабоченной атмосфере, ждал такого мессию, который наконец-то бы освободил их от нравственных «религиозных предрассудков». И он его дождался в лице Зигмунда Фрейда.
Учение святых Отцов о блудных страстях, уничтожающей силе неправильно направленной эротической энергии, миру было не интересно. А вот Фрейд попал в точку. Он «научно» обосновал вседозволенность эроса. То, что надо. У Фрейда получилась, как позже выяснилось, очень слабая с научной точки зрения, но очень востребованная безбожным социумом, апология блуда.
Я не буду описывать биографию основоположника «блуддизма». Скажу лишь то, что все его «научные» представления коренятся в собственных жалких комплексах и порочных наклонностях.
Умирал Фрейд очень и очень тяжело. Заболело раком у него то, чем он блудил всю свою жизнь. Рот Фрейда, из которого исходила хула на Бога, теперь источал вонь и гниль. Эта коричневая жижа стекала в горло учёного и была его «ястьем и питием». Вонь в спальне Фрейда стояла такая, что мало кто решался зайти в его комнату. Сам Фрейд считал, что его болезнь есть результат полового влечения к собственной дочери Анне. Покончить со своим жалким существованием ему помогли 400 грамм морфия. Воистину, «смерть грешников люта» (Пс. 33).
