Святитель Афанасий Великий: «Веру утверждают не изречения...»

Шёл 335-й год. В византийском городе Тире шла усиленная подготовка к заседанию Синода. Совещание епископов обещало быть значимым в истории империи. Оно посвящалось 30-летнему юбилею царствования императора Константина Великого. Но в преддверии церковного собрания, архиереев волновали не столько текущие вопросы повестки дня, сколько ожидаемый суд над их собратом по служению – архиепископом Александрийским Афанасием.

Многие понимали, что выдающийся защитник христианской веры стал жертвой заговора, организованного его противниками – арианами. Пользуясь благосклонностью императора, они всячески донимали его доносами на «нечестивого» Предстоятеля Александрийской Церкви. Они убеждали правителя в том, что вместо служения Богу и проповеди Евангелия, владыка занимается колдовством и магией. Поверив лживым богоотступникам, Константин приказал рассмотреть на юбилейном Соборе епископов дело обвиняемого.

Кроме прочих, владыке Афанасию было предъявлено обвинение в убийстве клирика Арсения.

Когда члены Синода собрались в полном составе, заседание было открыто. Кроме прочих, владыке Афанасию было предъявлено обвинение в убийстве клирика Арсения. Обвинители изрядно потрудились, обосновывая будто бы совершённое подсудимым преступление. Они с уверенностью утверждали, что, умертвив священника, архиерей отрезал ему руку и использовал её в магических ритуалах. Оставалось только всё это искусно доказать – и немедленное низвержение соперника из священного сана было бы гарантировано.

Для достижения большего эффекта от пламенной речи обвинителей, они продемонстрировали судьям иссохшую кисть мертвеца. Среди собравшихся началось перешёптывание. Замершая в смертельном оцепенении рука убитого всё больше уверяла их в правдоподобности совершённого владыкой преступления.

Молчанием архиепископ Афанасий отвечал на все обличительные реплики в свой адрес. Лишь когда его участь почти была решена, он неожиданно для всех начал говорить.

– Есть ли среди вас, кто хорошо знал Арсения? Кто из вас может подтвердить, действительно ли это его рука? – произнёс обвиняемый, вопрошающе взглянув на собравшихся архиереев.

– Его, его, Арсения рука! Не избежать тебе наказания, убийца! – закричали подскочившие епископы-заговорщики.

Владыка Афанасий вновь замолчал, а затем – повернулся, подошёл к занавеске у входа в зал заседаний и спешно одёрнул её. За занавесом показался человеческий силуэт. Вошедший был одет в широкий и длиннополый плащ. Когда он подошёл к архиепископу Афанасию, тот на глазах у всех опустил капюшон плаща, открыв взору лицо загадочного гостя. И каково было удивление участников Собора, когда перед ними предстал никто иной, как «убитый» клирик Арсений – живой и здравствующий.

– Вот, мужи, и Арсений! – с улыбкой на лице произнёс обвиняемый Александрийский архиерей.

Но обличённые во лжи еретики не сдавались и продолжали хвататься за последнюю соломинку, чтобы доказать свою мнимую правоту.

– Он хочет обмануть нас и отвести от себя подозрения! – уверенно сказали они. – Смотрите, рукава плаща опущены. Наверняка под ними нет одной из кистей!

Владыка Афанасий снова молча подошёл к Арсению и засучил рукава его плаща. Под ними оказались две совершенно здоровые руки. В зале раздались смешки. Обвиняемый тоже улыбнулся и сказал с присущей ему иронией:

– Или вы думаете, что Арсений был уродом с тремя руками?.

Некоторые епископы рассмеялись, а заговорщики ещё более вознегодовали:

– Истязатель! Колдун! Недостоин быть епископом! – кричали они в исступлении.

К сожалению, еретики-ариане были на Тирском Соборе в большинстве. В итоге неугодный им архиерей всё же был лишён сана и объявлен на территории Александрийской кафедры персоной «non grata».

*  *  *

Воспитание добродетельной и мужественной души

«Когда я говорю об Афанасии, я говорю о добродетели», – пишет в своих творениях святитель Григорий Богослов.

Святитель Афанасий Великий действительно был не только ревностным защитником церковных догматов, но и образцом христианской жизни в духе Евангелия.

С юных лет он искал духовников, которые могли бы научить его науке из наук – молитве и жизни по евангельским заповедям. Для этого он сблизился с египетскими монахами-отшельниками. Согласно некоторым историческим источникам, он общался и с первым святым пустынником – преподобным Антонием Великим и даже прислуживал ему.

О чертах характера будущего святителя, христианский историк Хусто Гонсалес пишет: «Сильным его местом была связь с людьми, среди которых он жил, и жизнь по вере без искусственности, привносимой арианами, и без помпезности, к которой были склонны многие другие епископы. Монашеская дисциплина, народные корни, пламенный дух, глубокая и непоколебимая убежденность делали его несгибаемым».

Проповедник воплотившегося Бога

Ещё до возникновения арианской ереси, Афанасий Великий начал писать свои богословские труды. Первыми из них стали «Слово против язычников» и «О воплощении Слова». Тогда его читатели впервые узнали о знаменитом изречении святого: «Бог стал человеком, чтобы человек стал богом».

«Заслуги Спасителя, совершенные через вочеловечение Его, столь велики и многочисленны, что пожелать изобразить их значило бы уподобиться человеку, который устремил взор на безбрежное море и решил пересчитать его волны», – пишет умудрённый духовным опытом богослов. Творения Афанасия напоминают голос человеческой души, прославляющей Божественную славу и благодарящей Бога за Его любовь к грешному человеку.

В одном из отрывков своих духовных произведений, святой сравнивает пришествие Христа в мир с посещением города императором. «Император решил посетить город и остановился в одном из его домов. В результате не только этот дом, но и весь город оказались под особой защитой и удостоились особой чести. Точно так же Владыка вселенной посетил наш человеческий город и благодаря Его присутствию все мы получили защиту от нападок и козней лукавого. Теперь, после этого посещения Бога в Иисусе Христе, мы обрели свободу быть теми, кем нас хочет видеть Бог, то есть жить в тесном общении с божественным началом».

Противостояние с еретиками и жизнь в изгнании

После смерти епископа Александрийского Александра, Афанасий стал главным претендентом на овдовевшую архиерейскую кафедру. Но, привыкший жить в уединении, будущий святитель убежал от архиерейства в пустыню. Его долго искали, а затем, против его воли, рукоположили в сан епископа. Это произошло в 328 году – именно тогда, когда император Константин стал открыто поддерживать арианство.

Ведя ожесточённую полемику с богословом-апологетом, ариане понимали, что его аргументы более обоснованы, нежели их еретические взгляды на сущность Бога. Чтобы не терять авторитет в глазах имперской власти, еретики плели заговоры против святителя, обвиняли его в колдовстве и блудодеяниях. Несмотря на всю очевидность их лжи, им удавалось путём обмана отстранять от служения мудрого епископа-апологета.

В поисках справедливости, святитель Афанасий не побоялся добиться аудиенции у императора Константина. Во время верховой прогулки правителя он смело подошёл к его лошади и не отпускал узду до тех пор, пока властитель не поддался его настойчивости и согласился на встречу.

Впрочем, к положительному результату она не привела. Посчитав архиерея опасным религиозным фанатиком, император отстранил его от служения и сослал в западный город Трир. Лишь после смерти Константина, святитель Афанасий получил возможность вернуться на Александрийскую кафедру.

Борьба с неугодным архиереем

Вернувшись в Африку, владыка Афанасий столкнулся с активным противодействием со стороны приверженцев арианской ереси. Ариане «продвигали» во власть своего протеже – епископа Григория. Чтобы сломать существующий канонический строй, еретики захватывали храмы, учиняли массовые беспорядки, а во всех своих смертных грехах обвиняли святителя Афанасия.

Когда жизни святителя угрожала реальная опасность, он тайно переправился на корабле в Рим. Заручившись в столичном городе поддержкой местной власти, он смог вновь вернуться в Александрию в качестве законного архиерея. Некоторое время он жил там, пользуясь авторитетом как среди обычного народа, так и среди монахов-пустынников.

Но принявший власть император Констанций, вновь начал продвигать в массы идеологию арианства и ополчился на святителя Афанасия. Когда архиереи встали на защиту владыки, правитель произнёс: «Моя воля – вот канон Церкви!». В дальнейшем за поддержку святителя всем архиереям угрожала ссылка. Чтобы сместить с епископской кафедры врага ариан, Констанций ввёл в Александрию войска.

Воины ворвались в храм прямо во время богослужения, которое совершал святитель. Узнав об этом, архиерей из алтаря благословил всем молящимся петь 135-й псалом. «Исповедайтеся Господеви, яко благ, яко в век милость Его», – запел африканский народ на своём языке. Вооружённые люди всё ближе подходили к алтарю, расталкивая молящихся. «Поразившему цари велия … и избавил ны есть от врагов наших, яко в век милость Его», – ещё громче пели прихожане. Священники в это время уже выносили святителя из алтаря через задний вход. Он был без сознания.

Долгое время никто не знал о местонахождении владыки Афанасия. На самом деле, он прятался от преследователей в пустыне среди монахов. Там он прожил 5 лет, а церковная власть вновь перешла в руки ариан. Многие епископы поддались влиянию еретиков и согласились с их исповеданием веры. Лишь новая смена власти способствовала уже третьему возвращению опального архиерея из изгнания.

Мудрость, спасающая жизнь

Не имея прежней поддержки от императора, ариане ослабили свои позиции. Но теперь новый правитель Юлиан начал поддерживать язычество. Святитель Афанасий и здесь стал на передовую в богословской полемике, отстаивая догматы христианства. И вновь над ним нависла угроза изгнания. Опередив решение власти, он сам ушёл из Александрии в пустыню. Однажды, во время переправы через Нил, его лодку догнало судно преследователей.

– Вы не видели Афанасия? – спросил вышедший на палубу мужчина.

– Видели, – не солгав, ответил святой. – Он плывет прямо перед вами, и если вы поторопитесь, то настигнете его, – безбоязненно произнёс он. Судно прибавило ход и вскоре скрылось за горизонтом, а мудрый и рассудительный архиерей остался в живых.   

История развивается по спирали. Новая власть – очередное возвращение святителя Афанасия на родную кафедру. В этот раз он уже получил возможность провести там последние годы жизни и мирно скончался в 373-м году. Начатое им дело защиты Матери-Церкви в полемике с арианами не «кануло в Лету», а было подхвачено его преемниками – отцами-каппадокийцами.

*  *  *

«Веру утверждают не изречения, но смысл и благочестивая жизнь», – писал в своих трудах святитель Афанасий Великий. Эти слова можно по праву считать жизненным кредом святого. Пройдя через славу и бесчестие, похвалу и изгнание, он смог понять настоящий смысл существования человека на земле. И этот смысл заключается в исполнении евангельских заповедей, в спасении своей вечной души.

Из глубины веков архиерей-исповедник призывает нас постоянно насыщать свою душу в чтении и осмыслении Священного Писания.

«Я думаю, что в словах этой книги измерена и объята вся жизнь человеческая, все состояние души, все движение мысли, так что в человеке нельзя найти ничего более. Все могут найти себе наставление в божественных псалмах. Пусть читают слова их и всякий человек будет возносить их Господу, как будто бы именно о нём они были написаны», – убеждает святитель. Отстаивая основы веры, он говорил не только и не столько с помощью речи. Он говорил словом, исходящим из его благочестивого сердца. Вся его богословская полемика исходила из глубины насыщенной молитвой и Божественным Словом души, в чём и мы призваны подражать этому чудесному святому.