Новомученики XX века: священномученик Дамаскин Глуховский
Епископ Глуховский Дамаскин (Цедрик) был расстрелян в 1937 г. При жизни находился в оппозиции к митрополиту Сергию (Страгородскому), но тем не менее канонизирован Церковью.
Детство, образование, священство
15 сентября Церковь отмечает память священномученика Дамаскина, епископа Глуховского. Он родился 29 октября 1877 г. в городе Маяки (ныне село) Одесской области, и был назван Димитрием. Его отец был почтовым служащим, о матери сведений не сохранилось. Семья была многодетной (семеро детей) и очень бедной. В 1887 г. в возрасте 10 лет Дмитрий поступил в Херсонское духовное училище, которое окончил в 1893 г. Учился он хорошо и училище закончил по первому разряду, что дало ему возможность поступить в Одесскую духовную семинарию. Но вскоре он был вынужден уйти из семинарии, поскольку бедность его семьи не позволяла ей содержать одновременно двух студентов.
Выбор был сделан в пользу его брата Николая, который учился уже на втором курсе. А Димитрий в 1895 г. поступил в Херсонскую учительскую семинарию, образование в которой было бесплатным, а если студент соглашался после окончания семинарии проработать учителем в начальной школе не менее 4-х лет, он мог даже получать небольшую стипендию.
После окончании учительской семинарии Димитрий Цедрик занял место учителя в одной из школ города Берислава Херсонской губернии. Но уже в 1900 году он поступил на двухгодичные миссионерские курсы при Казанской духовной академии, на которых готовили просветителей азиатских народов, которые еще были язычниками: бурят, калмыков, монголов и других.
Казанская академия в то время собрала под своими сводами многих выдающихся богословов и церковных деятелей. Ректором Академии был епископ Антоний (Храповицкий), уже тогда известный архиерей, который в будущем сыграет большую роль в восстановлении патриаршества, а после Революции 1917 г. и Гражданской войны возглавит Русскую Зарубежную Церковь. Непосредственным начальником миссионерских курсов был архимандрит Андрей (Ухтомский), выходец из знатного княжеского рода, в будущем архиепископ, автор около 500 богословских работ и руководитель одной из церковных групп, оппозиционных митрополиту Сергию (Страгородскому).
После Революции 1917 г. архиепископ Андрей неоднократно арестовывался, прошел тюрьмы и лагеря и был расстрелян в 1937 г. Одним из ведущих профессоров Казанской академии был Виктор Несмелов, автор трудов по философской антропологии, с которым Димитрий Цедрик очень близко сошелся. В. Несмелов организовал богословско-философский кружок, членом которого стал Димитрий.
Под влиянием этих людей формировались богословские и житейские взгляды Димитрия Цедрика. В 1902 г. он принял монашеский постриг с именем Дамаскин в честь преподобного Иоанна Дамаскина. Через несколько дней последовало его рукоположение в иеродиакона и в иеромонаха и направление в Забайкальскую духовную миссию. Здесь он пробыл 3 года и занимал должности заведующего Читинским миссионерским училищем и миссионера в нескольких станах, населенных бурятами и тунгусами.
Занимаясь миссионерством, иеромонах Дамаскин перевел несколько богослужебных песнопений на бурятский язык, а также организовал церковный хор из обращенных бурят.
В сентябре 1905 г. он переехал во Владивосток, где поступил на курсы Восточного института. Одновременно с учебой он преподавал пение и закон Божий в мужской гимназии и поочередно был настоятелем нескольких храмов во Владивостоке. В 1910 г. он был назначен миссионером в Астраханской епархии.
После начала Первой мировой войны иеромонах Дамаскин направляется в действующую армию, где служит войсковым священником и санитаром, руководит сначала врачебно-питательным отрядом Красного Креста, а затем отрядом по борьбе с заразными болезнями. За эту службу он был награжден орденами святой Анны 3-й и 2-й степени.
После Революции 1917 г. он демобилизовался из армии и оказался в Орловской губернии, где с ним произошло одно трагическое событие. Вместе со своим братом священником он был арестован и приговорен к расстрелу. Каким-то чудом ему удалось избежать казни, но брат его все же был расстрелян.
В 1918 г. он переехал в Киев и стал насельником Златоверхого Михайловского монастыря, одновременно поступив в еще существовавшую тогда Киевскую духовную академию. В это время Киев несколько раз переходил из рук в руки воюющих сторон Гражданской войны и осенью 1919 г., когда белогвардейские войска отступали из Киева в Крым, с ними ушел и иеромонах Дамаскин. В Крыму он был возведен в сан архимандрита архиепископом Таврическим Димитрием (Абашидзе) и назначен настоятелем Георгиевского Балаклавского монастыря. Однако при эвакуации белогвардейцев из Крыма он с ними не ушел, а решил остаться и продолжать свое служение Церкви уже при советской власти.
В 1922 г. большевики активно поддержали обновленческий раскол. К обновленцам примкнули многие священники и архиереи, но архимандрит Дамаскин твердо защищал Церковь и активно противодействовал расколу. Вскоре, в ноябре 1922 г., его арестовали вместе с тогда уже уволенным на покой архиепископ Димитрием (Абашидзе), управляющим Таврической епархией архиепископом Никодимом (Кротковым), епископом Севастопольским Сергием (Зверевым) и другими священнослужителями. За отсутствием доказательств обвинения архимандрит Дамаскин был оправдан и отпущен на волю, однако уже через несколько месяцев, в начале 1923 г., вновь был арестован по обвинению в «сопротивлении изъятию церковных ценностей». Несмотря на то, что по этому обвинению доказательств также не было, он провел девять месяцев в тюрьме. Затем его освободили и выслали за пределы Крыма. Архимандрит Дамаскин поехал в Москву, где через некоторое время был хиротонисан во епископа.
Епископское служение
18 ноября 1923 г. в Донском монастыре совершилась хиротония архимандрита Дамаскина во епископа Глуховского, викария Черниговской епархии, которую возглавил патриарх Тихон (Белавин). Ввиду того, что правящий Черниговский архиерей, архиепископ Пахомий (Кедров) находился тогда в заключении, епископа Дамаскина назначили временно управляющим Черниговской епархией.
Деятельность его на Черниговщине была очень активной, но недолгой. Он много ездил по городам и селам епархии, всюду проповедовал, призывая держаться истинной веры и не соблазняться обновленчеством и прочими соблазнами.
Он привел в образцовый порядок управление епархией, наладил деятельность епархиального управления, организовал работу викариатств и благочиний.
Но уже 15 сентября 1924 г. епископа Дамаскина арестовали в городе Нежине Черниговской губернии и поместили в черниговскую тюрьму по обвинению в организации нелегальных структур церковного управления, в выступлениях против обновленчества и поминовении за богослужением находившихся в заключении епископов. И тут огромное число верующих Черниговской епархии стали направлять жалобы в различные госорганы с требованием или справедливого и открытого суда над епископом или его немедленного освобождения. И они добились своего.
14 мая 1925 г. епископ Дамаскин был освобожден. Но уже в июле 1925 г. его опять арестовали за «контрреволюционную пропаганду», хотя очень быстро отпустили. В августе 1925 г. последовал новый арест и обвинение по делу «Воздвиженской Неплюевской монархической организации». Эта организация, которая изначально именовалась «Крестовоздвиженское православное трудовое братство», была основана видным общественным деятелем Н.Н. Неплюевым в 1893 г. Это была относительно успешная попытка устроить общину по образцу первохристианской общины в Иерусалиме, на началах служения Богу и общей собственности. После Революции 1917 г. братство переименовалось в «Первую украинскую советскую коммуну» и пыталось сохранить в новых условиях свой внутренний христианский и хозяйственный строй. По этому обвинению у властей также не было доказательств, подтверждающих вину епископа Дамаскина, и его отпустили при условии, что он покинет Черниговщину.
После этого владыка выехал в Москву, где его вскоре ждал следующий арест. 30 ноября 1925 г. был арестован с большой группой архиереев по делу Патриаршего Местоблюстителя митрополита Крутицкого Петра (Полянского). Епископа Дамаскина обвиняли в участии в нелегальном «Даниловском синоде». По этому делу он был приговорен к 3 годам ссылки в Сибирь.
Конфликт с митрополитом Сергием
В 1927 г. во время отбывания ссылки в заполярном поселке Полой, где был жуткий холод и свирепствовала цинга, епископ Дамаскин узнал о появлении знаменитой Декларации митрополита Сергия о лояльности советской власти со стороны Церкви. Исторически Церковь всегда была лояльна к государственной власти и исполняла все ее веления, если они не противоречили заповедям Божиим. Но в данном случае советская власть декларировала уничтожение Церкви и делала для этого все возможное. В этих условиях союз церковного управления с безбожной государственной властью являлся не только потаканием властям, но и великим соблазном для верующих, подорвавшим авторитет Церкви и спровоцировавшим многочисленные церковные нестроения.
Такой подход компромиссов и соглашательства с властями, уничтожавшими Церковь, названный впоследствии «сергианством», оказался исторически ошибочным. Расчет на то, что власть прекратит или хотя бы ослабит гонения на Церковь после этой Декларации, не оправдался. Власть продолжала истреблять не только несогласных в Декларацией архиереев, священников и верующих, но и тех, кто полностью поддержал Декларацию.
О том, насколько Декларация 1927 г. возмутила епископа Дамаскина, можно судить по тому факту, что он в короткое время написал по этому поводу около 150 писем разным лицам. Чтобы отправить такое большое количество, ему пришлось расстаться со своим келейником и отправить его в Москву с тем, чтобы часть писем он доставил лично, а большую часть опустил в ящики в разных городах страны.
После своего возвращения из ссылки в 1928 г. епископ Дамаскин посетил Москву, где имел довольно продолжительную беседу с митрополитом Сергием (Страгородским). Эта беседа еще больше убедила его в неправоте заместителя патриаршего местоблюстителя, коим тогда был митрополит Сергий. «На мои два вопроса: 1) считаете ли Вы, что решение Ваше является голосом соборного иерархического сознания Российской Церкви, и 2) имеете ли Вы основание считать Ваш личный авторитет достаточным, чтобы противопоставить его сонму маститых иерархов, совершенно не разделяющих Вашу точку зрения, – Вы не дали ответа», – написал он впоследствии митрополиту Сергию.
Также епископ Дамаскин продолжал писать послания разным лицам и церковному народу вообще, в которых критиковал политику митрополита Сергия. Он подчеркивал, что подавляющее число иерархов, большинство из которых томилось по лагерям и ссылкам, а также огромное количество верующих не согласны с Декларацией.
Со временем стало очевидно, что советская власть обманула руководство Церкви, она продолжила забирать и разрушать храмы у так называемых «сергианских» общин и репрессировать «сергианское» духовенство.
По сути, гонения продолжались, но руководство Церкви уже было как бы на стороне властей. «Неисчислимы, бесконечно тягостны, внутренние последствия декларации – этой продажи первородства Истины за чечевичную похлебку лживых и неосуществимых благ», – пишет епископ Дамаскин в своих письмах. Однако вместе с тем, он очень опасался церковного раскола и призывал своих сторонников не отходить от митрополита Сергия. «Все духовенство и церковники должны сплотиться вокруг него (митрополита Сергия – Ред.), дабы удержать его от поступков, позорящих Церковь», – писал владыка Дамаскин в одном из писем.
В это время он отклонил предложения некоторых архиереев, звавших его на служение в свои епархии. В одном из писем он написал: «Есть и другое предложение, от ссыльных отцов: приехать к ним в ссылку добровольно. Чувствую, что это было бы наиболее безопасное местопребывание, но не хочется ни о чем просить господ». Вдумаемся в это: человек хочет добровольно разделить тяготы тюрем и ссылок, но не идти на компромиссы с совестью! Это очень красноречиво характеризует личность владыки Дамаскина. В добровольную ссылку он не поехал, а обосновался в местечке Стародуб, некогда входившем в Черниговскую епархию.
Кроме написания посланий с критикой Декларации митрополита Сергия, он организовал отправку надежного человека к патриаршему местоблюстителю, митрополиту Петру (Полянскому), который томился в ссылке в убогой деревушке Хэ Тобольской области, находившейся в 200 км от ближайшей железнодорожной станции. Целью было услышать мнение митрополита Петра о Декларации митрополита Сергия и вообще о происходящем в Церкви.
Посланец епископа Дамаскина повез в Хэ солидный пакет документов, в котором был и текст Декларации, и переписка разных архиереев по этому поводу, и различные послания и воззвания. Из-за крайней болезненности митрополита Петра и опасений, что тайная миссия будет раскрыта властями, патриарший местоблюститель не смог передать письменный отзыв о Декларации, но на словах согласился с негативной оценкой этого документа и всей политики митрополита Сергия. По крайней мере, так утверждал епископ Дамаскин со слов своего посланника.
В апреле 1929 г. митрополит Сергий издал распоряжение, согласно которому духовенство обязывалось представить в органы власти сведения о церковных общинах. Это делало расправу над этими общинами более удобной для властей. В ответ на это епископ Дамаскин прекратил поминовение митрополита Сергия за богослужением.
Еще ранее он написал ему довольно резкое письмо, в котором, в частности, заявил: «Грех Ваш еще внутренняя неправда самой Декларации, основанная на боязливости. Ведь только в таком освещении становится понятным восьмой стих двадцать первой главы Откровения, где боязливые поставляются наряду с неверными, убийцами и любодейцами. Но еще больший грех Ваш против внутренней правды церковной, против Евангельского завета – безбоязненно исповедовать Истину. Страшно подумать, как пошатнули, подорвали Вы вашей Декларацией авторитет церковной иерархии, какую обильную жатву собирают на этой почве враги наши, как много верующих, не видя для себя доброго примера в своих пастырях, усомнились в Вечной Правде, и как много их посему отшатнулось от Церкви и погибает в отщепенческих болотах и в струях сектантства! Пользуются умело враги произведенным Вами в Церкви смятением и с удесятеренной наглостью проводят свою безбожную программу».
Последние годы, кончина и прославление
Такая жесткая и однозначная позиция епископа Дамаскина вызывала раздражение у сторонников митрополита Сергия. В ноябре 1929 г. на него пишет донос один стародубский священник, владыку снова арестовывают и приговаривают к 3 годам ссылки на Соловки. После окончания срока ссылки он снова возвращается в Стародуб, ездит по многим городам и организовывает подпольные богослужения. Не прекращает активной переписки, в которой развивает свои идеи о том, что для сохранения верности и чистоты христианской веры Церковь должна уйти на нелегальное положение, в пустыни и катакомбы.
Однако несмотря на свою непримиримую позицию, епископ Дамаскин не примыкал ни к одной церковной группировке «непоминающих», хотя и сам не находился в евхаристическом общении с митрополитом Сергием. Он настаивал на том, что нельзя предпринимать никаких действий, пока не будет публично заявлена позиция митрополита Петра (Полянского), которого он считал законным руководителем Русской Церкви.
В 1934 г. епископ Дамаскин был вновь арестован и опять приговорен к трем годам ссылки. Еще до истечения этого срока, в 1936 г., он получил новый приговор – 5 лет ссылки в казахстанском крае. В августе 1937 г. он был арестован в лагере по обвинению в «антисоветской агитации и организации нелегальных сборищ». Под этой формулировкой скрывалось празднование Пасхи, которое владыка организовал вместе с другими ссыльными. 15 сентября 1937 г. он был расстрелян в Карагандинском лагере по приговору Особой тройки НКВД и погребен в безымянной могиле.
В 1981 г. епископ Дамаскин был канонизирован вместе со многими другими новомучениками в Русской Православной Зарубежной Церкви. А в 2000 г. он был причислен к лику святых Новомучеников и Исповедников Юбилейным Архиерейским собором Русской Православной Церкви.
Святый священномучениче Дамаскине, моли Бога о нас.
