Сказ о «насильственном» крещении Руси и «циничном прагматизме» князя
25 июля Православная Церковь отметила день памяти святых мучеников Федора и его сына Иоанна, пострадавших от рук наших языческих предков при правлении князя Владимира.
История первых на Руси страдальцев за Христа подталкивает к двум, довольно популярным в сети темам.
Первая – связана с убеждением, что крещение славян было «кровавым» в силу того, что князь Владимир являлся довольно-таки ревностным язычником и не переменил своего нрава при принятии христианства.
Вторая – смежная с первой – говорит о том, что принятие Православия в качестве государственной религии не было искренним, так как сулило политические выгоды.
Исследований и публикаций по этой проблеме написано достаточно много, поэтому, в канун праздника Крещения Руси и дня памяти равноапостольного князя Владимира, вкратце поговорим о каждой их них, но для начала напомним об исторических событиях гибели мучеников Федора и Иоанна.
Федор и Иоанн стали последними людьми, кого использовали в качестве жертвы и первыми христианами, кто отдал свою жизнь за Христа на территории восточных славян.
В церковных календарях время их мученического подвига традиционно относят к 983 году, когда после удачного похода против литовского племени ятвягов в благодарность богам за победу было решено принести человеческую жертву. Вполне вероятно допустить, что киевские бояре специально подстроили жребий так, чтоб он выпал именно на христиан. Мы видим, что событие это произошло всего за 5 лет до крещения Руси, таким образом, мученики Федор и Иоанн стали последними людьми, кого использовали в качестве жертвы и первыми христианами, кто отдал свою жизнь за Христа на территории восточных славян.
Русь в Х веке была своего рода буферной зоной между языческой Скандинавией и христианской Византией, поэтому неудивительно, что в дружине князя Владимира служило немалое количество православных. Вообще, лето 983-го года было ознаменовало большим всплеском языческой активности не только на Руси, но и в Дании, Германии, Прибалтике и других регионах Европы, когда христианам пришлось исповедовать свою веру ценой собственной жизни и здоровья. Благо история человеческих жертвоприношений на Руси была не долгой, но спровоцировал ее именно князь Владимир.
Помимо религиозного значения эти жертвы стали еще и инструментом устрашения киевлян, среди которых было уже немало и христиан.
Началось все с того, что он, при поддержке варягов, совершил удачный поход на Киев в 978 году, захватил город и организовал убийство своего брата Ярополка, который, по мнению некоторых историков, исповедовал христианство, хотя и в латинском изложении. Причина убийства брата кроется скорее в том, что князь Владимир всегда шел до конца в своих желаниях, при этом сочетал в себе и качества мудрого и дальновидного правителя. Этот год стал первым годом, когда на Руси стали совершаться, невиданные доселе у днепровских славян, человеческие жертвоприношения. Поэтому некоторые исследователи смерть мучеников Федора и Иоанна датируют именно 978 г. Помимо религиозного значения эти жертвы стали еще и инструментом устрашения киевлян, среди которых было уже немало и христиан.
В «Ипатьевской летописи» – одном из древнейших русских летописных сводов – содержится повествование о прибытии в 984-986 гг. делегаций различных стран к князю Владимиру и выбор им новой религии. Этот исторический эпизод очень сильно контрастирует с предыдущим изложением о всех «прелестях» языческого служения. Такое положение дел говорит о том, что автор хроники хотел особенным образом выделить данное событие, подчеркнув тем самым искреннюю заинтересованность «Красного солнышка».
Сведения о характере, воспитании и действиях князя говорят, что к религиозным вопросам он относился с особенной тщательностью.
Кроме того, сведения о характере, воспитании и действиях князя говорят, что к религиозным вопросам он относился с особенной тщательностью. Рос он под присмотром своей бабки равноапостольной Ольги, которая вполне естественно стремилась привить ему христианские ценности. При этом большое влияние на будущего просветителя Руси оказал и его отец – Святослав Игоревич – князь-язычник, отказавшийся принять христианство, но при этом не лишенный острого чувства чести и справедливости, заслуживший благодаря этому уважение, как печенегов, так и византийского императора.
Князь Владимир видел распри среди славянских племен в отношении первенства богов. Именно он из всех идолов выделяет Перуна и предпринимает попытку систематизации язычества с целью предания ему большей ясности и общности. Умея мыслить масштабно, правитель Руси понимает, что разногласия не утихнут и приведут к еще большим разделениям, а потому осознает необходимость объединения славян под знаменем веры в Единого Бога.
Искренний поиск князем Владимиром, если не Истины, то правильной веры, положил начало развитию единого русского государства, а не наоборот.
Мы видим, что в посольствах, прибывших к князю, присутствуют представители лишь монотеистических религий. Несмотря на прагматические цели, которые никто не скрывает, князь Владимир не относился к вопросу выбора религии как-то формально, воспринимая ее лишь в качестве инструмента внешней или внутренней политики.
Характер действий князя сильно отличается от действий, например, Льва Исавра – императора, цинично использовавшего ересь иконоборчества с целью объединения Византии или же Иоанна VIII – также императора, подписавшего Флорентийскую унию с Римом для получения протектората и военной помощи в борьбе против османов. Искренний поиск князем Владимиром, если не Истины, то правильной веры, положил начало развитию единого русского государства, а не наоборот.
Здесь мы подошли к теме «насильственного» крещения Руси. Нужно сказать, что этот распространенный миф появился в советской историографии и активно популяризируется современными неоязычниками.
Никто из ранних историков не говорит о насильственном крещении Руси и даже наоборот...
Вскользь мы уже упомянули, что Русь в Х веке, не представляла собой единого монолитного государства, а состояла из разрозненных племен, потому у князя Владимира попросту не было того административного аппарата принуждения, которым он якобы воспользовался для достижения своих целей. Другое дело, что в представлении язычников князь имел еще и духовный авторитет, а потому публичное разрушение капищ и посрамление идолов дало свой результат.
Никто из ранних историков не говорит о насильственном крещении Руси, а наоборот, многие удивляются, что христианство не встречает на своем пути активного сопротивления. Если некоторые города, такие как Ростов или Муром, противились принятию христианства, то князь Владимир отлагал его до более подходящего времени, а не начинал их штурмовать (особенно учитывая, что его личная дружина состояла из 400 человек, а ополчение еще нужно было убедить в необходимости радикальных действий).
Кроме того, нужно учесть, что к 988 году, христианство не было чужим на Руси. Можно вспомнить хотя бы «Фотиево» крещение и миссию равноапостольных Кирилла и Мефодия. В такой атмосфере наши предки не могли не задумываться над религиозными вопросами и оставаться фанатичными приверженцами языческих культов, когда те потеряли поддержку власти.
Мы здесь не будем рассматривать откровенно ерундовую версию об уничтожении христианами и «злыми» попами 9 миллионов язычников, для такого массового геноцида собственного народа у князя Владимира не было ни средств, ни желания, да и кости такого количества убитых спрятать невозможно. Отметим лишь тот факт, что народы Африки, Азии или Южной Америки, оставшиеся в тьме язычества, не породили ни великой культуры, ни письменности, ни государственности и не такой участи для своего народа хотел равноапостольный князь Владимир, серьезно и искренне подходя к выбору новой веры для наших предков и для нас с вами.
