От Критского Собора к «Критскому расколу». Часть 1

Не так давно прошла годовщина Критского Собора (17-26 июня 2016 г.). Прошла тихо и незаметно: ни официальные сайты, как Московской Патриархии, так и Украинской Православной Церкви, ни основные православные информационные ресурсы почти не затронули эту тему. СПЖ подготовил ряд публикаций, анализирующих события прошедшего с Собора года, причины его созыва и возможные последствия.

В октябре 2015 года председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата митрополит Волоколамский Иларион (Алфеев) заявил: «Всеправославный собор должен стать фактором укрепления нашего церковного единства в эпоху, когда православие в этом особенно нуждается». Православие действительно нуждается в укреплении единства. Но за год, прошедший после Критского Собора, уже можно уверенно сказать: Собор, в той форме, в которой он был проведен, используется не для единства, а, наоборот, для расшатывания Православной Церкви, для внесения разногласий и увеличения риска расколов.

Собор активизировал деятельность различных церковных групп, имеющих радикальные взгляды: как ультраконсервативные, так и модернистские. Как из рога изобилия посыпались различные заявления, призывы, публикации. Каждая такая группа (как правило, организационно не оформленная) обосновывает свое мнение цитатами из Священного Писания, Святых Отцов и постановлений церковных соборов и не желает прислушиваться к мнению оппонентов. Все чаще такая полемика принимает угрожающие формы, с обвинениями в ереси и угрозами анафематствования. Причем этим занимаются не только представители информационных ресурсов (им чем резче и эпатажнее, тем лучше), но и священноначалие отдельных православных Церквей. Хочется верить, что все они отстаивают свое мнение, исходя из искренней верности Православию, убежденности в своей правоте и в том, что эта правота – на пользу Церкви. Но совершенно очевидно, что такая деятельность ведет к возможному расколу внутри Православия, что и составляет истинную цель тех сил, для которых Православие – враг номер один.

Вспомним цитату, которую приписывают главному идеологу Pax Americana Збигневу Бжезинскому: «После распада Советского Союза главный враг США – Православная Церковь». К слову, он скончался 26 мая 2017 г. и уже предстоит суду Божию. Как известно, чтобы выдернуть дерево, его надо расшатать. Вот и расшатывают: либералы и экуменисты слева, а ультраконсерваторы – справа. И те и другие полагают, что отстаивают чистоту Православия. Но и те и другие льют воду на мельницу врагов Церкви. На профессиональном сленге спецслужб это называется «использовать вслепую».

Инициатором Всеправославного (как он задумывался) собора является Константинопольский Патриархат. Именно он выдвинул эту идею еще в середине XIX века, именно он продвигал ее в XX веке, и он же резко активизировал усилия по созыву Собора в XXI веке. Зачем Константинопольскому Патриархату Всеправославный собор? Некоторые аспекты этого мы уже рассматривали в статьях: «Может ли Константинопольский патриарх стать православным «римским папой» и «Зачем Константинополю главенство над всем Православием».

Причины, по которым Фанар, несмотря ни на что, продавил проведение Критского Собора могут быть следующими. Во-первых, стремление повысить свой авторитет в Православном мире и присвоить себе, по умолчанию, некоторые полномочия в отношении всего Православия: созывать Вселенские (Всеправославные) соборы; даровать или, наоборот, ветировать автокефалию; выступать верховным арбитром в спорах между Поместными Церквями (а такие есть); представлять Православный мир в отношениях с другими конфессиями или международными организациями.

Для Константинопольского Патриархата все это может быть вопросом выживаемости. Не надо забывать, что Фанар находится на территории Турции, которая сегодня стремительно развивается в сторону исламизации и авторитаризма. Число верных чад Константинопольской Церкви в самой Турции мизерно. Епархии на территории других стран в любой момент могут заявить о своей независимости или вхождении в состав других Поместных Церквей. Ни для кого не секрет, что Фанар стал удобным прибежищем для всех приходов или епархий, по тем или иным причинам конфликтующих со священноначалием своих Поместных Церквей.

Справедливо или несправедливо, правильно или неправильно, перешел с гордо поднятой головой под омофор Вселенского Патриарха – и не надо мириться со своим начальством. Один из свежих примеров – смута в Сурожской епархии Русской Православной Церкви, когда, даже не попытавшись уладить конфликт с Московской Патриархией, часть епархии во главе с епископом Василием (Осборном) ушла в Константинопольскую юрисдикцию. Кстати, в РПЦ епископа Василия «ради мира церковного» на Фанар таки отпустили и даже дали ему «Отпускную грамоту», но вскоре уже Константинополь снял с него священный сан и монашество в связи с женитьбой (!).

Во-вторых, совершенно не исключено, что провести Собор в условиях, когда он просто по факту не получался Всеправославным, Фанар заставили некие обязательства перед определенными политическими кругами в США, а также перед Римской курией. Не секрет, что США являются главными политическими заступниками Константинопольского Патриархата перед властями Турции. С определенной долей вероятности можно предположить, что и финансирование Фанара идет главным образом оттуда. История Константинопольского Патриархата за последние 50-60 лет показывает одну очень интересную тенденцию: чем больше Вселенский патриарх связан с США, тем активнее его экуменическая деятельность. Самый известный экуменист на этом посту, патриарх Афинагор (Спиру), вообще прилетел на свое патриаршество в Стамбул на самолете американского президента.

Само явление экуменизма следует рассматривать в контексте другого более масштабного явления – глобализма. И то и другое отвечает интересам финансово-промышленных групп, базирующихся в США. И то и другое активно ими продвигается и финансируется.

С римскими понтификами Константинопольский Патриарх Варфоломей встречался дважды: в 2006 году с папой Бенедиктом XVI и в 2014-м – с Франциском. Совместные заявления, принятые по итогам этих встреч, намного более экуменичны, чем, например, Совместное заявление папы Франциска и патриарха Кирилла. Сопоставление этих документов и самого пререкаемого решения Критского Собора – «Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром» – заставляют задуматься об их взаимосвязанности. И главное обвинение, выдвигаемое в адрес Критского Собора, – экуменизм.

Для того чтобы убедиться, что Собор на Крите отнюдь не являлся важным и необходимым для самого Православия, нужно просто посмотреть на то, какие вопросы на нем рассматривались, а какие – нет. Ни одного вопроса, действительно требующего решения всей полнотой Церкви, даже не стояло в повестке дня! Напомним, на Критском Соборе были подписаны следующие документы:

• Послание Святого и Великого Собора Православной Церкви: Православным людям и каждому человеку доброй воли;
• Окружное послание;
• Важность поста и его соблюдение сегодня;
• Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром;
• Автономия и способ ее провозглашения;
• Православная диаспора;
• Таинство брака и препятствия к нему;
• Миссия Православной Церкви в современном мире.

Даже вопрос о порядке предоставления церковной автокефалии был снят с повестки дня.

В 2000 году Русская Православная Церковь провела Юбилейный Архиерейский Собор, на котором был принят очень важный документ – «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви». В нем выражается позиция Церкви по многим действительно злободневным вопросам. Почитайте этот документ – убедитесь в его важности и своевременности. Но решение этих вопросов, предложенное в «Основах», подкрепляется авторитетом только одной Поместной Церкви. Вот что действительно стоило бы рассмотреть и принять Всеправославным Собором, так это уже не «Основы концепции…», а саму «Концепцию» – всеобъемлющий документ, дающий ответы на вопросы современного общества, государства и, самое главное, человека, ищущего спасения своей души в современном мире. Но об этом никто не осмелился заговорить даже на совещаниях по подготовке к Собору, не то что на нем самом.

Подтверждения Всеправославным авторитетом уже много столетий ожидает вопрос о Символических книгах в Православии (фундаментальный труд по этой теме: Архиепископ Василий (Кривошеин) «Вероучительные документы Православной Церкви»). То же самое можно сказать по поводу богословия святителя Григория Паламы, утвержденного на поместных (!) Константинопольских соборах в 1341, 1347, 1351 и 1368 годах. Кстати, утверждение Всеправославным Собором учения свт. Григория о Нетварных Божественных Энергиях стало бы обличением еще одного заблуждения римо-католиков, которые считают благодать Пресвятой Троицы тварной.

Ничего этого и в помине не было на Критском Соборе. Вот и получается, что изначально он задумывался как форум, отвечающий не запросам самих православных на решение их проблем, а запросам внешних сил на экуменизм и глобализм. Этот тезис подтверждается тем, как упорно продвигают результаты Собора его инициаторы, и как упорно они навязывают документы, принятые на нем, тем Поместным Церквям, которые в Соборе не участвовали.

Складывается однозначное впечатление, что такое продвижение и навязывание – не что иное как отработка «внешнего заказа». Иначе как объяснить противоречащее здравому смыслу утверждение, что Критский Собор – это Собор Всеправославный? Ведь на нем не было представителей Поместных Церквей, паства которых составляет подавляющее большинство всех православных людей на планете! Как объяснить, что документы Собора объявляются обязательными для всех Церквей, независимо от их участия в Соборе? Как решения Собора объявляются чуть ли не непогрешимыми, когда против них выступает столько авторитетных богословов и пастырей? Ведь это все – очевидные факты. Почему не признать то, что произошло в действительности:

• Критский Собор не был всеправославным.
• Принятые на нем документы не подтверждаются авторитетом всей Церковной Полноты.
• Определения Собора небезупречны и требуют, как минимум, серьезной доработки.
• Эти определения часто вызывают неприятие их церковным народом, а во многих местах – настоящую смуту.
• Собор не рассматривал и не решал действительно важные насущные вопросы, требующие всеправославного ответа.

Признание этих фактов может стать первым шагом для подготовки настоящего Всеправославного Собора, который бы рассмотрел действительно важные для самого Православия вопросы. Именно это выражается в решении Священного Синода Русской Православной Церкви от 15 июля 2016 года по поводу Критского Собора. Но почему-то Вселенский Патриарх Варфоломей не делает этого шага.

Наоборот, его заявления свидетельствуют о том, что решения Критского Собора все-таки должны быть признаны общеобязательными. В конце 2016 года Патриарх Варфоломей направил послание предстоятелю Элладской Церкви, в котором просит «обратить внимание критикующих Критский Собор греческих иерархов, что если они не придут в себя (!), Вселенский Патриархат вынужден будет прекратить с ними церковное и евхаристическое общение» (!). А 6 июня 2017 года Патриарх Варфоломей снова в Афинах встретился с Архиепископом Афинским и всея Греции Иеронимом и снова убеждал его в необходимости распространять решения Критского Собора в православном мире. Для этого Константинопольский патриархат готовит еще одно мероприятие – «Межправославную богословскую конференцию» в Салониках, которая должна пройти в апреле 2018 года. Ее цель будет состоять в том, чтобы распространить решения Критского Собора «как можно шире, чтобы стать достоянием всех православных верующих».

При этом вряд ли умудренный опытом Патриарх Варфоломей не осознает, что он очень сильно рискует. Его экуменическая деятельность, попытки навязать свое главенство в православном мире, а также готовность принимать под свой омофор архиереев и священников православных диаспор, конфликтующих со своим священноначалием, могут привести к остракизму со стороны Поместных Православных Церквей.

Объяснить это можно только внешним давлением на Константинопольский патриархат. Используя такую позицию Фанара, а также сам Критский Собор и его решения, экуменистически настроенные круги в Поместных Православных Церквах пытаются убедить свою паству в том, что восстановление единства всех христиан в мире является насущной проблемой, которую надо решать вот прямо сейчас, не считаясь с такими «мелочами», как догматические различия, разное понимание святости и спасения, различное учение об одном из основных элементов религии – молитве.

Своих оппонентов они обвиняют в узости взглядов, средневековом мракобесии, непонимании сущности христианства и т.д. Очень модной стала идея «постконфессионального христианства», которая сейчас продвигается либерально настроенными богословами. Эта идея облекается в разные формы и, как правило, находит щедрое финансирование из различных неправительственных фондов. Создаются различные «открытые» образовательные проекты, снимаются интересные передачи, проводятся представительные экуменические конференции и другие мероприятия. Пишутся книги и статьи, как в электронных СМИ, так и в бумажном варианте.

Вся эта деятельность, такая внешне привлекательная, демократичная и соответствующая «общеевропейским» ценностям, на самом деле ведет к эрозии православного мировоззрения, утрате критериев для религиозной самоидентификации и, как следствие, связи с Православной Церковью. Человек, увлеченный подобными идеями, оказывается абсолютно дезорганизованным в религиозном пространстве. Ему становится все равно, к какой конфессии принадлежать: православию, католичеству, протестантству униатству и так далее. Лишь бы «верить в душе», «быть просто хорошим человеком», «всех любить» и «делать добрые дела». Поиск истинной Церкви становится неактуальным. На далекие задворки сознания отправляются слова Христа: «Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее» (Мф 16:18). С таким мировоззрением очень легким становится отпадение от Христа и Его Церкви, что, как правило, и происходит.

Либералы призывают реформировать Церковь, чтобы она отвечала «вызовам современности» и «запросам гражданского общества» и вносят тем немалую смуту. Они очень аргументировано доказывают необходимость сокращения богослужений, перевода их на современные языки, послабления постов и церковной дисциплины, более толерантного отношения к представителям других религий и конфессий, а там, глядишь, и к представителям нетрадиционных ориентаций.

Все это размывает церковное самосознание и ведет к утрате нравственных и вероучительных ориентиров. В конечном итоге это приводит к обмирщению сознания и секуляризации. Верующие люди становятся «имеющими вид благочестия, силы же его отрекшиеся» (2Тим 3:5). Западная Европа уже прошла этот путь, заменив Христа «общеевропейскими ценностями». И сейчас эта цивилизация уже открыто и почти официально называет себя «постхристианской». Именно по этому пути нам предлагают пойти наши церковные модернисты и либералы, люди широких взглядов.

Это расшатывание Церкви слева. О том, как расшатывают Церковь справа, – в следующих публикациях СПЖ.

Читайте материалы СПЖ теперь и в Telegram.