Как принимали в лоно Церкви из обновленческого раскола

Церковь по своему существу Едина. Не может быть двух Церквей. Кто не в нашей Церкви, кто в разрыве с Ней – тот находится вне Церкви. Так было всегда и так будет.

Рана раскола терзает ныне Украинскую Церковь. Но раскол поражает тело Церкви не в первый и, скорее всего, не в последний раз. Это реальность, с которой придется если не смириться, то, во всяком случае, как-то сосуществовать. И мы с надеждой смотрим на наших святых новомучеников, в свое время преуспевших в преодолении раскола 20-х – 30-х годов ушедшего века.

Отлучая от себя и принимая обратно в свое лоно, Церковь руководствуется принципом, данным Самим своим Главой: «Что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разpешите на земле, то будет разpешено на небе» (Мф. 18:18). Мерам отлучения не следует удивляться, так как в основе таких норм лежат Христовы слова: «Если церкви не послушает, то да будет он тебе, яко мытарь и язычник» (Мф. 18:17). По правилу святителя Василия Великого раскольники в силу одного лишь разрыва с Церковью Православной уже становятся мирянами, при том еще и не православными.

Суть обновленческого раскола можно свести к идеологии, которую живоцерковники в угоду светской власти начали продвигать в Церкви. Государство говорило: «Народ состоит из классов. И один класс имеет право истреблять другой». Церковь учит, что народ состоит из братьев и сестер. А обновленцы соборно признали капитализм смертным грехом. В своих идеях раскольники доходили до пересмотра догматов, где, по их мнению, царствует капитализм и неоплатонизм. Страшный суд, рай и ад толковали как понятия аллегорические и нравственные, а сотворение мира постулировали как творение «при участии сил природы». К приходу и прихожанам раскольники относились прежде всего как к «трудовой коммуне».

«Я предателем православной веры быть не могу и угодничать советской власти, как обновленцы, не желаю. Обновленчество – это враждебное религии течение и направлено на погибель религии. Я враг этого».

Священномученик Илия (Бенеманский)

Такое потворство власти не могло не отталкивать. Священномученик Илия (Бенеманский) на допросе выразил все итоги такой религиозной политики в расколе: «Я предателем православной веры быть не могу и угодничать советской власти, как обновленцы, не желаю. Обновленчество – это враждебное религии течение и направлено на погибель религии. Я враг этого».

В раскол многие уходили по политическим причинам. Желая быть с «народной», т.е. «красной» церковью. Однако они же через время осознавали, что Церковь не может занимать такую яркую политическую позицию. Один из новомучеников писал: «Наше отношение к власти, заповеданное апостолом, не изменилось. Власть часто хочет того, что принадлежит Богу. И от этого – недопонимания в отношениях с Церковью. Церковь перестанет быть Телом Христовым, если отдаст свои силы кесарю и преклонится перед его задачами, забыв Евангелие».

Епископская мудрость времен гонений не ошибалась: многие ушедшие в раскол, когда поймут его истинную суть, вернутся в Церковь. Поэтому оступившихся священнослужителей запрещали с припиской «до принесения покаяния». В самом акте запрещения уже указывалась дорога, по которой можно вернуться.

Священномученик Феодор Колеров побывал в расколе и даже принял участие в съезде «живой церкви» в августе 1922-го. Однако, когда понял истинную суть обновленчества, порвал с ними всякие связи и принес уже в ноябре покаяние перед священномучеником Петром (Зверевым), временно запретившим отца Феодора в священнослужении.

Как узнаем из жития священномученика Парфения (Брянских), между епископами шли разговоры о том, что Церковь не судит за государственные преступления, это есть дело политической власти. В Церкви греха под названием «контрреволюция» нет. Но не так думали раскольники. Священномученика Серафима (Самойловича) они учили, что православные должны быть сторонниками социальной мировой революции.

Раскольники, по факту своего добровольного ухода в раскол, становились мирянами не православного вероисповедания, а все совершаемые ими «таинства», в том числе и хиротонии (рукоположения священства), признавались недействительными.

Патриарший местоблюститель, митрополит Крутицкий Петр (Полянский), о котором радовались собратья-епископы, что Господь «препоясал его мужеством», говоря о примирении раскольников с Церковью, просил с твердостью «помнить, что по каноническим правилам Вселенской Церкви все... живоцерковное собрание, незаконно... В Святой Божией Церкви законно и канонично только то, что благословлено Богоучреждённою Церковною властию... истинная Церковь едина и едина пребывающая в ней благодать Всесвятого Духа... Не о соединении с Православной Церковью должны говорить так называемые обновленцы, а должны принести искреннее раскаяние в своих заблуждениях. И мы непрестанно молим Господа Бога, да возвратит Он заблудших в лоно Святой Православной Церкви».

Священномученик Онуфрий (Гагалюк) по вопросам, касающимся принятия из раскола, много советовался с другими епископами и даже с самим Патриархом Тихоном, а потому его позицию можно считать той, которой придерживался сам Патриарх Тихон. Во всех южных областях Украины епископы действовали именно по такому принципу.

Опишем кратко.

Всех обновленцев по правилу святителя Василия считали мирянами, и притом не православными. Самое важное: клирик или иерарх, обращающийся из раскола, может быть принят в Церковь.

Процедура была такая.

Во-первых, необходимо было исследовать истоки хиротонии, чтобы определиться, принимать через покаяние или через благодатное рукоположение.

Если иерарх или клирик принял хиротонию до раскола у верного архиерея, то от таких требовалось:

3) таинство Исповеди пред православным священником или иерархом.

Такое «трехуровневое» покаяние имело целью: дать понять тем, кто остается в расколе, что они погибают; засвидетельствовать перед паствой, что священник хочет стать добрым пастырем; покаяться перед Богом в грехе отступничества. После этого священнослужитель принимается в Церковь Божию в сущем сане. Это положение мотивировалось 68-м Апостольским правилом, которое за вторую хиротонию грозит отлучением от Церкви.

По любви к людям применялась тогда совершенно удивительная практика икономии: когда сам обновленческий лжеепископ со своими священниками, вне зависимости от законности совершенных над ними хиротоний, возвpащается в лоно Церкви – всех pукоположенных им Святейший Тихон благославлял принимать в сущем сане после трех покаянных условий.

Однако если иерей или диакон был «рукоположен» в расколе, который лишен благодати, то он принимается через благодатное рукоположение. Потому что Церковь мы исповедуем в Символе веры «Единой». Взгляд Церкви в отношении раскольников формировался из первого канонического послания святителя Василия Великого: «Оттоpженные, сделавшись мирянами, не имели власти ни крестити, ни pукополагати, и не могли пpеподати другим благодать Святого Духа, от которой сами отпали». Это положение в качестве правила было признано VI-м Вселенским Собоpом (пpав. 2-е). Священномученик Онуфрий замечает: «По смыслу указанного пpавила, все отпадшие от Церкви, кто бы они не были: еpетик ли, как католики, пpотестанты, аpмяне и другие или pаскольники, как совpеменные нам обновленцы, – в силу одного лишь разpыва с Церковью Православной уже становятся мирянами, при том еще неправославными».

Итак, раскольники, по факту своего добровольного ухода в раскол, становились мирянами не православного вероисповедания, а все совершаемые ими «таинства», в том числе и хиротонии (рукоположения священства), признавались недействительными.

Однако по любви к людям применялась в то время и совершенно удивительная практика икономии: когда сам обновленческий лжеепископ со своими священниками, вне зависимости от законности совершенных над ними хиротоний, возвpащается в лоно Церкви – всех pукоположенных им Святейший Тихон благославлял принимать в сущем сане после трех покаянных условий.

То есть, если бывший раскольнический епископ заявил о покаянии «публично и своим духовным обновленческим начальникам, покаялся бы и пред верующими и исповедался у православного духовника, а затем принят был в общение с Церковью – через Святейшего Патриаpха Тихона, то и все pукоположенные клиpики тоже были приняты в сущем сане, экономии ради».

Какие же обоснования этой пpактики? Правильным ли было принимать их в сущем сане, или необходимо было вновь pукополагать?

Священномученик Онуфрий отвечает: «В обоих случаях они безблагодатные, ибо находятся вне Церкви. Вот почему, ради экономии, для блага Церкви допускается та или иная пpактика. Когда обpащается к Церкви целая область со своим лжеепископом, то ради приобщения к Церкви многих клиpиков неправославных Церковь принимает их в сущем сане. Обpащающихся от латинства ксендзов Православная Церковь принимала в сущем сане не потому, что признавала благодатность их, а ради пользы Церкви: чтобы облегчить прием желающих обратиться к Церкви. Такая именно мысль выpажена в 79 пpавиле Каpфагенского Собоpа: "ради мира и пользы Церкви... по великой нужде... аще окажется содействующим к миру христиан…"…здесь говорится не о ноpме, а об уступке, о снисхождении, ради мира и пользы... А если сего мира и сей пользы не будет, то этих уступок употpеблять нельзя».

Само принятие покаявшихся раскольников в лоно Церкви будущие новомученики-святители часто устраивали как подлинно церковное торжество.

Святейший Патриаpх-исповедник Тихон рукополагал, и «православные святители вновь pукополагают обновленческих клиpиков, когда их лжеепископ остается в pасколе, а не принимают в сущем сане, потому что уступка здесь... не благо Церкви, а вpед. Обновленческий pаскол, – по мысли священномученика Онуфрия (Гагалюка), – это тонкая сеть врага рода человеческого, и на эту сеть попалось немало бедных клиpиков и мирян. Пожалуйте, кpичат обновленцы, какая разница между нами и православными, не то же ли богослужение у нас, не те же облачения, не то же ли евангелие мы читаем и на славянском языке, не тот ли Символ Веры поем! …а того не разъясняют им, что они отошли от Церкви Божией. Вот и нужно тут выявить принципиальный ноpмальный взгляд на обновленцев, по коему они только миряне и еще неправославные».

Само принятие покаявшихся раскольников в лоно Церкви будущие новомученики-святители часто устраивали как подлинно церковное торжество.

К примеру, так делал священномученик Петр Зверев, когда после 1925 года началось возвращение духовенства и храмов из раскола в Православие. Владыка стоял на кафедре, а кающиеся священники с амвона приносили архиерею и всему народу покаяние. Перед началом богослужения обновленческие храмы заново освящались. Тут владыку встречали с хоругвями и крестным ходом.

Особо стоит выделить возвращение будущего Патриарха Сергия из обновленческого раскола. Покаяние у митрополита Сергия принимал сам Патриарх-исповедник Тихон, потребовавший от митрополита Сергия публичного акта отречения от своего заблуждения. Многих иерархов Патриарх принимал из раскола тихо, в своей келии. Но в случае с митр. Сергием необходимо было показать важность возвращения к Истине.

Один иерарх того времени, описывая это событие, говорил: «Ведь недаром говорится, что "большому кораблю – большое плавание". А митр. Сергий был кормчим большого корабля, он был "ума палата", он был иерарх выдающийся, а не посредственный. Поэтому Святейший Тихон и обставил чин покаяния и приема митрополита Сергия в соответствующей величественной обстановке, давившей на его неложное смирение и сокрушение сердечное».

Перед началом богослужения обновленческие храмы заново освящались.

Перед литургией митрополит Сергий в одном подряснике, стоя на амвоне перед народом и Патриархом, дрожащим голосом произносит покаяние, бьет поклон, в сопровождении «патриарших иподиаконов и архидиаконов тихо сходит с солеи и приближается к кроткому и всепрощающему Святейшему. Снова земной поклон. Постепенно вручаются ему из рук Святейшего панагия с крестом, белый клобук, мантия и посох. Патриарх Тихон в немногих словах, тепло, со слезами приветствует своего собрата во Христе взаимным лобзанием, и, прерванное чином покаяния, чтение часов возобновляется». Все увенчивается сослужением Святейшему Патриарху Божественной литургии.

*   *   *

Такую мудрую позицию занимали наши будущие новомученики в отношении возвращения раскольников в лоно Церкви. Нам, верным Православной Церкви, необходимо твердо держать в своем сознании ту истину, что только «Церковь Божия Православная есть единственная раздаятельница благодати, что только она – источник духовных дарований». Да сохранит Господь нашу землю и избавит ее от раскола.