Критская весна Православия. Часть 2.
«Раскол в Православии!»; «Холодная война в Православии!»; «Константинопольские реформаторы против Московских догматистов!»; «Архиконсерваторы нападают на собор!»; «БПЦ отказывается от диалога!»; «БПЦ подрывает Православие!» – все это мы читаем уже на протяжении недели и будем читать еще долго.
Одни слова сменяют другие, мысли порождают мысли, и много чернил вылилось на истину и прикрывало её многословием… Я не подписал унии».
Так св. Марк Ефесский описал Флорентийский собор 1438-1439гг. Этот собор проходил в страшные для Православия дни, еще более страшные испытания его только ожидали, ятаган завис над величественным Тырновоградом, который вскоре назовется Вторым Римом, кровь текла из выколотых на иконах глаз, до падения Константинополя оставался лишь один стон…
И тогда Папа Евгений IV решил, что это удачное время, счастливый καιρος. И предложил православным посланникам небольшой компромисс – мы поможем вам, но сначала вы отречетесь от Православия, на что святитель ответил: "Ты знаешь, на что похоже твоё предложение? Представь, что тебе отрезали голову, а ты потом ходишь, куда захочешь". А когда Папа не увидел подписи Марка Ефесского под актом унии, он сказал: "В итоге, мы не сделали ничего".
«Независимо от наших различий, мы, православные, должны подчеркнуть, что единственный путь, по которому мы должны следовать в мире – это единство. Это требует живой жертвы, упорной работы и тяжелой борьбы», – сказал Варфоломей при открытии собора.
Я не знаю, что Его Святейшество понимает под «живой жертвой», но что бы вы не подумали, это не то же самое, о чём говорит апостол Павел в Послании к Римлянам. В качестве живой жертвы, на алтарь экуменизма принесены: Единая Святая Соборная и Апостольская Церковь, Святое Православие и Сам Иисус Христос, Который и есть Главой Церкви. Потому что, одно дело – диалог, и совсем другое – отступление от догматики, канонов и Священного предания. Такое общение отличается от общения евхаристического.
Если некто из тех, кто проклинает БПЦ, соблаговолит прочесть самый спорный документ "Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром», то заметит, как за гладкими фразами будут торчать предательские длинные уши. Длинные уши экуменизма, который был назван «всеересью» еще Константинопольским патриархом Германом II (XIII в), а в наше время – свт. Иустином Поповичем.
Если кто-то (как молодая студентка-филолог Одесского университета) удосужится сравнить версии документа на различных рабочих языках собора, то таковой обнаружит весьма любопытные детали 5-ти пунктах.
В русской версии термин "экуменическое движение" встречатеся 4 раза буквально и 4 раза – как перифраз ("движение за восстановление единства христиан", "движение по сближению Церквей").
В греческой версии – 6 раз буквально и 3 раза описательно.
Во французской – 7 раз буквально и 2 раза – как перифраз.
В английской – 12 раз буквально, без уклонений.
Таким образом: в 5-м пункте документа, в 4 языковых версиях, экуменизм назван 29 раз прямо и 9 раз уклончиво. Это не ошибки переводчиков. Это "дозировка", определяемая аудиторией. Это подиена и введение в заблуждение.
Среди сотен возражений против этого документа никто – никто! – не высказывается от Русской Православной Церкви. Обыкновенно, в экуменизме обвиняют двух патриархов – Константинопольского и Московского. Патриарх Кирилл успокаивал, что в документе нет и следа экуменизма.
Если бы БПЦ была «слугой Кремля», она была бы на соборе. Но БПЦ не является ничьей слугой – ни Кремля, ни Фанара. БПЦ выступило и против Константинопольской, и против Московской патриархии. Одновременно. Некогда Россия приняла от Болгарии кириллицу и православие, азбуку и Церковь, знание и веру. «Если бы не болгарские священнослужители и просветители, Россия была бы близка к тому, чтобы принять ислам», – говорил академик Дмитрий Лихачев. Сегодня же – слава Богу! – РПЦ присоединилось к позиции болгарского Священного Синода. Это было неизбежно.
Ведь экуменизм – это другое, вероломное измерение геополитики. Это часть войны против Православия, и против России, самого большого православного государства.
«После падения коммунизма, нашим единственным врагом осталось православие», – заявил Бжезинский. «Православие – это главная угроза для западной цивилизации, угроза, более страшная, чем ислам. Православные ценности противоречат мировым», заявил Карл Бильдт.
Легко объяснить внутриправославные противоречия только с помощью векового конфликта между Вторым и Третьим Римом.
Война против Православия – это не только война против России – горячая, холодная, территориальная, икономическая, духовная, любая. Вопрос намного шире: почему так ненавидят Православие? Потому что глава Церкви – это Сам Иисус Христос. Прочие, которые именуют себя Церквями, – это творения человеческие, детище человеческих амбиций и человекоугодия. Погубить Православие – значит погубить Христа. Какая же это безумная амбиция!
При отсутствии 4-х из 14 автокефальных Церквей, собрание на Крите является маргинальным и его решения не являются обязательными ни для одной из Церквей. Но Варфоломей так не думает. И грозно напоминает о «Константинопольском соборе 1872 года, принявшем самые важные решения за последние столетия». Эти «самые важные решения» – не что иное, как Константинопольское патриаршее наречение Болгарской Церкви и болгарского народа схизматиками и осуждение их как этнофилетистов.
Фанар наложил схизму из-за несостоятельного псевдособора (такого, как Критский), который не являлся всеправославным, схизма была не канонична и юридически бессильна.
Фанар осуществлял это грозное недостойное деяние, исходя из чистейшей этнофилетической германской позиции, будучи болен греческой Великой идеей, находясь в ярости от своего бессилия остановить народо- и душеспасительное дело Экзархата, и потрясен тем, что Экзархат очертил подлинные границы будущего Болгарского государства – от того, что болгары в Эгейской Македонии и Фракии ускользнут от власти Фанара.
Сегодня Варфоломей повторяет своих предков и пугает схизмой. Кого? Четыре Церкви – Антиохийскую, Болгарскую, Грузинскую и Русскую. 195 миллионов православных! Ха-ха!
Но это еще не всё. Последнее «изобретение» Варфоломея состоит в том, что Всеправославный собор будет являть собою постоянно действующий орган, специальную структуру под «мудрым руководством» Константинопольской патриархии (естественно!), для того, чтобы управлять и контролировать автокефальные церкви, вмешиваться в их работу, навязывать им правильные позиции и решения, обвинять их в расколе, осуждать их, а почему бы и нет – и отлучать их! Это заговор против независимых и равноправных Православных Церквей.
Но!
Есть луч света.
Болгарская Православная Церковь, маленькая, бедная, обвиненная в схизме, пренебреженная, немощная, чья сила в немощи совершается (2Кор. 12, 9-10), совершила удивительный исторический подвиг, и первой восстала против посягательства на Святое Православие, и показала урок, как надо отстаивать правду.
В конце концов, после благообразных речей, угроз и селфи, когда завершится антисобор, Варфоломей скажет, как папа Евгений IV – «В итоге, мы не сделали ничего».
