«Поместная Церковь»: на каком слове ставить акцент

В жизненном опыте каждого человека найдутся примеры, когда, пытаясь объяснить кому-то сложные вещи, он натыкается на пренебрежительные и насмешливые возражения. Любого, даже самого образованного человека, можно выставить полным дураком, используя примитивные упрощения и манипуляции. Этот прием называется профанация.

В случае с Киевским патриархатом – та же история. Сложно апеллировать к историческим документам, фактам, сложной системе причин и следствий, серьезным богословским концепциям, когда в ответ слышишь примитивные слоганы и мемы: «московские попы», «продали за соболя», «агенты ФСБ» и т.д.

Конечно, в той или иной мере упрощения используют все, но это оправданно, если существует и серьезный уровень аргументации, который нужно сделать доступным. Но когда все сводится к одной лишь «игре на понижение», это указывает на полное отсутствие желания или способности договариваться.

Риторика УПЦ КП состоит из набора манипуляций, рассчитанных на внутреннюю аудиторию, но абсолютно не годных для презентации себя мировому Православию. К примеру, «историко-каноническая декларация» Киевского патриархата, разосланная всем Поместным Церквям, представляет собой примитивный в богословском плане документ ультимативного характера.

Нельзя же серьезно воспринимать требование признать раскольниками... УПЦ, а себя – украинской Поместной Церковью. Хотя бы потому, что рецепция всей Церковью решений Харьковского Собора уже состоялась, и никто их пересматривать не собирается.

Аналогично воспринимаются и «богословские» откровения лояльных к Киевскому патриархату религиоведов. Они рассуждают о «создании Поместной Церкви», 34-м апостольском правиле, автокефалии и т.д., игнорируя православное понимание этих понятий и тезисов и накладывая политическую логику на церковную.

Особо хочется остановиться на понятии «Поместной Церкви» и попробовать проанализировать его богословское содержание с точки зрения именно Церкви, а не националистической идеологии.

Один из самых известных православных богословов современности, митрополит Пергамский Иоанн Зизиулас, пишет в свой книге «Бытие как общение»: «Термин "Поместная Церковь", охватывает два аспекта, соответствующие словам этого термина, ни один из которых не должен рассматриваться в отрыве от другого. Первый аспект – это аспект “локальности”, другой – “церковности”. Если эти два аспекта рассматривать вместе, то вопрос, который постоянно должен возникать, носит следующий, двусторонний характер: что делает Церковь “локальной, поместной” и что делает локальную организацию “Церковью”? Ибо не всякое собрание христиан автоматически является Церковью, и не всякая Церковь по необходимости является “локальной”, поместной».

По мнению Зизиуласа, «Церковь является поместной, если спасительное событие Христа берет свои корни в какой‑то данной местной ситуации со всеми ее природными, социальными, культурными и другими особенностями, которые составляют жизнь и мышление народа, живущего в этом месте».

Греческий богослов сравнивает такое поведение Церкви с Евхаристией, «когда люди предлагают Богу в качестве Тела Христова все, что является “Его собственным” (плоды земли вместе с продуктами своего собственного повседневного труда)», «то же самое должно применяться к жизни Церкви, если она является воистину поместной: она должна поглощать и использовать все особенности данной местной ситуации и не налагать на нее чуждую культуру».

Ошибка Киевского патриархата заключается в том, что он на этом и останавливается. Зацикливаясь на понятии «поместности», игнорирует требование быть «Церковью».

Однако, продолжает Зизиулас, «это поглощение и использование местной культуры может сделать Церковь местной, но не обязательно Церковью. Ибо спасительное событие Христа не просто и чисто утверждает человеческую культуру; оно также критично по отношению к ней. <...> Все культуры тем или иным способом сопричаствуют этому падшему и разделенному миру и поэтому все они включают элементы, над которыми надо возвыситься. Если Церковь при своей локализации перестает представлять в отношении образ Царствия, то это не Церковь».

Какую конкретную форму должна принять Поместная Церковь, чтобы быть и «поместной», и «Церковью»?

Митрополит Иоанн отмечает несколько аспектов: «Если в данной местности имеется более чем один культурный элемент, – как, например, обстоит дело во многих наших современных плюралистических обществах, – то Церкви следует предпринять усилия, чтобы добраться до этих элементов через свою миссионерскую деятельность, полностью используя такие элементы в проповеди Евангелия».

Другими словами, Церковь не может отождествлять себя исключительно с «титульной нацией» и участвовать в ассимиляции национальных меньшинств.

Кроме этого, нужно «искать опыт Церкви только в собраниях, где встречаются люди всех возрастов, полов, профессий, культур и т.д., ибо это то, что обетовано нам в Евангелиях как Царствие Божие: место, где возвышаются над всеми природными и социальными разделениями».

Зизиулас делает вывод, что «Такого рода подход к экклезиальности Поместной Церкви ставит географический аспект локальности в преимущественное положение по сравнению с другими аспектами “локальности”, такими как культура или профессия. Ибо географическое место может служить в качестве общей основы для встречи различных культурных и других элементов “эпи то авто” в том же самом месте – выражение, так многозначительно применяемое в Новом Завете по отношению и к Церкви, и к евхаристии как выражение географической локальности. При этом подходе географический аспект локальности, по-видимому, является неотъемлемым элементом концепции локальной, Поместной Церкви».

Здесь можно предвидеть возражение в виде ссылки на 34-е апостольское правило. Помимо того, что греческого богослова упрекают в чрезмерном увлечении философией экзистенциализма с ее противопоставлением «природы» и «личности».

Обстоятельный разбор дискуссии вокруг 34-го апостольского правила осуществил священник Вадим Суворов. Само правило гласит: «Епископам всякаго народа подобает знати перваго в них и признавати его яко главу, и ничего превышающаго их власть не творити без его разсуждения; творити же каждому только то, что касается до его епархии и до мест, к ней принадлежащих. Но и первый ничего да не творит без разсуждения всех. Ибо тако будет единомыслие, и прославится Бог о Господе во Святом Духе, Отец и Сын и Святый Дух».

Существует два подхода к толкованию этого правила – топографическое и этнографическое. Сторонники обоих подходов ломают копья, выясняя, кто из них прав.

Используя лингвистический анализ, представитель этнографического толкования Н. Заозерский пришел к заключению, что христианский народ, ἔθνος, о котором говорится в 34-м правиле, и есть «Поместная национальная Церковь». «По точному смыслу 34-го Апостольского правила, – пишет Н. Заозерский, – вся Церковь Христова представляет собой духовный союз или федерацию национальных, самоуправляющихся Церквей». В основу церковного устройства здесь полагается национальность – это выразительно обозначается термином ἔθνος – народ, нация, язык.

Такой вывод опасен развоплощением Единой Церкви. Онтологически реальными становятся исключительно национальные Церкви, в то время как Церковь превращается в абстракцию и не более чем благочестивое выражение.

Вадим Суворов отмечает: «Наиболее уязвимым в позиции Н. Заозерского является сделанный им общий вывод о том, что национальность является основой церковного самоуправления. Критиками национального объяснения 34-го Апостольского правила справедливо указывалось, что церковное деление по национальному признаку вступает в очевидное противоречие с новозаветным принципом, согласно которому во Христе нет ни еллина, ни иудея, ни варвара, ни скифа (ср.: Кол. 3, 11).  Не случайно в русской канонической традиции в итоге возобладал территориальный, "топографический" подход в трактовке 34-го Апостольского правила. "Этнографическая" интерпретация правила, выраженная принципом "каждая народная Церковь – автокефальна", многократно использовалась и продолжает использоваться церковными сепаратистами в борьбе за провозглашение национальных автокефалий. Поэтому Константинопольский Собор 1872 года справедливо осудил этнофилетизм как посягательство на канонический церковный строй».

Сторонники топографического толкования 34-го апостольского правила, чувствуя угрозу со стороны «националистов», пытались придать термину «этнос» расширенное географическое значение. Тем не менее, как замечает иерей Вадим Суворов, лингвистический анализ все же на стороне «этнографического» толкования. Так что же, Зизиулас и другие неправы, когда говорят о преимуществе географического аспекта над культурным?

На наш взгляд, в противопоставлении этнографического и топографического подходов заложена определенная логическая ловушка. Чтобы ее избежать, нужно задать вопрос о мотивации составителей этого правила. Зачем нужно было связывать административное взаимодействие епископов с границами различных этносов? Потому что народы и их культура – это что-то сакральное, относящееся к вечности? Потому что составители правила были «патриотами»?

Учитывая весь контекст православного богословия и учения Церкви, конечно же, нет.

Ответ прост – 34-е апостольское правило составлено исключительно ради императива единомыслия и удобства церковной миссии. Церковь никогда не упускает из виду свою главную цель – спасение людей. Без учета культурных особенностей трудно достичь взаимопонимания и эффективной коммуникации епископов и верующих. Таким образом, апелляция к культурному контексту у составителей канонов имеет исключительно утилитарный характер – что полезно, то целесообразно.

Это правило не о «дележке» территории или патриотизме. Это правило о том, как лучше спасать людей и обеспечивать взаимодействие духовенства. Кроме этого, используя только лишь лингвистический анализ, невозможно из указанного правила вывести конкретную форму церковного устройства для каждого отдельного народа или государственного образования. Это может быть как автокефалия, так и автономия или экзархат.

К тому же, составители правила видели перед собой пример территориального деления Римской империи, однако не могли знать, какие формы примут межнациональные отношения в будущем. Народы, которые в прошлом были едины, распались на отдельные нации, а США вообще не являются этносом в привычном понимании этого слова. Есть даже специальный термин – суперэтнос.

Здесь, кстати, возможно увидеть пример, какие трудности может вызвать применение 34-го апостольского правила. Юрисдикционный плюрализм, существующий в Америке, привел к ситуации, когда в одних и тех же местах одновременно действуют разные Поместные Церкви, окормляя свои национальные диаспоры. Именно поэтому Критский Собор 2016 года принял документ, в котором подчеркивается, что строгий канонический порядок Церкви предусматривает пребывание только одного епископа в одном месте. А существующий «юрисдикционный плюрализм» рассматривается лишь как временное и вынужденное положение дел до «более подходящего времени, когда созреют условия для применения канонической акривии».

В конечном счете нельзя не согласиться с выводом Вадима Суворова: «по смыслу 34-го Апостольского и 9-го Антиохийского правил объектом церковной миссии являются конкретные люди, а не та или иная "территория" или "национальность". Люди же могут принадлежать к тем или иным народам, имеющим свой язык, свои особенности, и проживать на тех или иных территориях, находящихся в различных внешних условиях. Именно эти особенности и учитывают оба канона с точки зрения практической целесообразности для своих исторических эпох».

Каждая Поместная Церковь служит не абстрактной нации, а конкретным людям, которые проживают в рамках того или иного государства.

Если взять конкретный пример Украины, то, с точки зрения Киевского патриархата, она представляет собой не объединение реальных граждан, ее населяющих, а некую платоническую (абстрактную) идею, с которой их нужно сравнивать. И если какой-то украинец не совпадает с этим политическим образцом, в УПЦ КП его называют «неправильным» украинцем, которого нужно «воспитывать».

Церковь действует не так – она принимает человека таким, какой он есть, независимо от того, на каком языке он разговаривает, какой он национальности, цвета кожи или политических взглядов. Единственное, с чем сравнивает Церковь человека, – это Божий Закон и Заповеди. В Украинской Православной Церкви сбалансированы оба аспекта, о которых говорил Иоанн Зизиулас. Она является поместной – потому что учитывает КУЛЬТУРНЫЕ особенности граждан Украины, и Церковью – потому что учитывает социо-культурные особенности ВСЕХ граждан Украины.

Читайте материалы СПЖ теперь и в Telegram.