Христианская этика и Православная культура в системе школьного образования
Сама по себе педагогика – дело очень сложное и тонкое. Это замечание становится особенно актуальным в тех случаях, когда речь идет о преподавании таких дисциплин, как «Христианская этика» или «Основы православной культуры», т.е. всего того, что, так или иначе, затрагивает религиозную сферу. Именно поэтому, до сих пор не утихают дискуссии о преподавании этих предметов в средней школе.
Более того, после введения в школьную программу таких предметов как «Христианская этика» и «Основы православной культуры», мы столкнулись с удивительным парадоксом, а именно: нередко школьники, получавшие на уроках христианской этики положительные оценки, после выпуска перестают интересоваться христианским вероучением и приходят в вузы либо вполне сложившимися неоязычниками и оккультистами, либо циниками-атеистами, отрицающими какие-либо духовные ценности (любовь, помощь ближним, самопожертвование и т.д.) и строящими свою жизнь исключительно из прагматических соображений (заработать больше денег, сделать карьеру и вообще получать от жизни всяческие блага и удовольствия).
Увы, если судить о данной ситуации «по большому счету», во всем этом нет ничего удивительного, т.к. применяемые в школах и вузах «образовательные технологии» нередко приводят к полному равнодушию учащихся ко всему, что они изучали (литературе, физике, математике и т.д.) или заканчиваются полным отторжением и неприятием образовательного процесса как такового. Но хуже всего то, что похожую картину мы можем наблюдать и в области духовного образования.
Однажды мне удалось побывать на одном из семинаров по предмету «Христианская этика» в институте повышения квалификации учителей и даже съездить на показательный урок в одну из сельских школ Винницкой области. Из этого семинара я вынес следующий неутешительный вывод: предмет «Христианская этика» не имеет никакого отношения к христианству, т.к. в его преподавании определяющее значение имеет не раскрытие основ христианского вероучения (как говорил о. Серафим Роуз – раскрытие красоты христианства), а методология преподавания морально-этических норм, основанных на книгах Священного Писания (как правило, Ветхого Завета).
Причем, в этом процессе ребенок предстает перед педагогом не в качестве свободной, пусть только формирующейся личности, а в качестве некоего автомата, в который вкладываются в виде повторяющихся упражнений те или иные программы: «Дети, сделали из листочков кораблики, написали на них по букве, сложили буквы в слова и усвоили, «что такое хорошо, а что такое плохо»… Иными словами, детям преподают предмет о том, как нужно быть хорошим и верующим человеком на таком примитивном уровне, что в лучшем случае все это способно вызвать полное безразличие к изучаемому предмету, а в худшем – иронию и насмешки, особенно у старшеклассников.
Приступая к столь сложному делу (т.е. к знакомству молодых людей с христианской духовностью), мы до сих пор так и не сделали никаких выводов из уроков прошлого! Ведь и раньше духовному образованию уделялось немало места – и к чему это привело? К тому, что, по меткому замечанию преподобного Варсонофия Оптинского, «…революция в России произошла из семинарии». Мы почему-то упорно не замечаем того факта, что именно формально-технологический подход в сфере духовного образования и привел к тому, что в начале ХХ века большинство населения Российской империи отказалось от того, что вдалбливалось в школах, семинариях и прочих учебных заведениях.
Так святой праведный Иоанн Кронштадтский, очевидец первой русской революции (1905-1907 гг.), говорил: «Молись Богу с кровавыми слезами об общем безверии и развращении России… Маловерие, неверие или потворство ему пронизало все слои русского общества – саму императорскую власть, министров, чиновников, офицеров… высшую церковную иерархию… профессоров академий, университетов и всех высших, средних и низших заведений вместе с их учениками».
К сожалению, подобным образом действуют и современные «духовно-образовательные» технологии. А формальная методика, технология в области духовной жизни убийственна сама по себе, «потому что буква убивает, а дух животворит» (2 Кор. 3:6). Тем более, технология является убийственной, когда пытается достичь намеченных целей ложными методами (а именно такие, мягко говоря, сомнительные методы знакомства школьников и студентов с основами христианства довольно часто применяются даже православными педагогами).
Так, например, однажды мне в руки попался доклад одного уважаемого православного педагога, который, что называется – «ничтоже сумняшеся» утверждал в качестве основной причины Октябрьской революции 17-го года, в Петрограде (события, которое по-настоящему потрясло мир, и во многом изменило вектор мировой истории), – переход большевиков на систему Григорианского календаря. При этом почему-то никто не замечает того факта, что вряд ли власть большевиков стала бы более «церковной» в какой-либо другой календарной системе. Но главным, из того чего не заметил автор доклада, было то, что любая трагедия, произошедшая в обществе, – это, в первую очередь, трагедия духовного разложения самого общества. Внешний развал всегда является всего лишь конечной фазой духовного разложения (духовного кризиса) как отдельного человека, так и общества в целом. В дореволюционной России этот кризис начался еще в допетровскую эпоху и достиг своего апогея в Синодальный период, точнее, в середине XIX века, о чем свидетельствуют труды святых того времени, которые предупреждали своих соотечественников о грядущей катастрофе.
Святитель Игнатий (Брянчанинов) писал: «Судя по духу времени и по брожению умов, должно полагать, что здание Церкви, которое колеблется уже давно, поколеблется страшно и быстро. Некому остановить и противостать. Предпринимаемые меры поддержки заимствуются из стихии мира, враждебного Церкви, и скорее ускорят падение ее, нежели остановят». «Знаете ли, какие у меня безотрадные есть мысли? И не без основания, – делится святитель Феофан Затворник. – Встречаю людей, числящихся православными, кои по духу вольтериане, натуралисты, лютеране и всякого рода вольнодумцы. Они прошли все науки в наших высших заведениях. И не глупы, и не злы, но относительно к вере и Церкви никуда не гожи. Отцы их и матери были благочестивы; порча вошла в период образования вне родительского дома. Память о детстве и духе родителей еще держит их в некоторых пределах. Каковы будут их собственные дети? И что тех будет держать в должных пределах? Заключаю отсюда, что через поколение, много через два, иссякнет наше Православие…»
Революция 1917 года была лишь последней точкой в процессе, когда духовное разложение нации уже не могло скрываться за внешним благолепием куполов, зданий, крестных ходов и т.д. Именно по этой причине (т.е. по причине духовного разложения) произошла трагедия и в жизни византийского общества, хотя византийцы жили строго по православному календарю и у них не была прервана связь времен, и большевиков у них тоже не было. Кстати, все это мы может наблюдать сегодня и в Украине. Именно духовная деградация украинского общества приводит к тому, что наша страна катится в бездну хаоса и разрушения.
Но мы, почему-то, с особым упрямством стараемся этого не замечать. Наш взор постоянно направлен на внешние, второстепенные (часто выдуманные, несуществующие) причины, которые приводят общество к кризису, будь-то: смена календаря, коррупция в высших эшелонах власти, «русский мир» и т.д. А то, что наше общество, как, впрочем, и каждый из нас, духовно больны, этот факт мы, со всей тщательностью, игнорируем: мы-то «хорошие», и только окружающие нас враги (коммунисты, московские попы и т.д.) не дают процветать нашему обществу. Вот изведем их окончательно и заживем, как люди.
Увы, эта бесконечная война «всех против всех» в итоге привела украинское общество к войне, экономической разрухе, зависимости от западных кредитов, разгулу преступности, межнациональной и межрелигиозной ненависти и многим другим негативным явлениям.
Но, в конце концов, чего еще мы хотим от людей, которым на уроках «христианской этики» и других околорелигиозных дисциплин рассказывалось о чем угодно, но только не о том, чему на самом деле учит Христос, учит Евангелие, учит Церковь: если мы не научили людей обращать свой взор вглубь самого себя и, в первую очередь, бороться со своими личными недостатками (грехами, страстями), если мы не научили людей покаянию, то, естественно, они будут искать причины своих собственных неудач и неудач страны в чем-то внешнем, друг в друге и т.д., что неминуемо приведет общество к конфликту, а государство к распаду.
Чем опасен культурологический подход в изучении религии?
Точно также, любого неравнодушного христианина не может не настораживать, так называемый, «культурологический подход» в процессе преподавания религиозных и околорелигиозных дисциплин. Ведь не секрет, что большинство предметов, в той или иной степени касающихся проблем религиозного и духовного воспитания, имеют явно выраженную культурологическую окраску.
Познакомившись с некоторыми учебниками «Христианской этики», рекомендованными министерством образования для средних школ, я с нескрываемым удивлением обнаружил в них множество антихристианских концепций, которые преподносятся детям в качестве непреложных библейских истин.
Так, например, огромной популярностью пользуется утверждение о том, что наш мир был создан как икона величия Божия, а человек является (по создании) иконой (образом) Самого Бога, т.е. личностью, способной творить. При таком посыле «делом техники» будет привить подрастающему поколению любовь к творчеству, духовному совершенствованию, искусству и прочим достижениям цивилизации, а там уж до воспитания полноценной, гармонически развитой личности и рукой подать.Только вот опять мы забываем, что человек был иконой именно ПО СОЗДАНИИ, а что произошло потом? А потом произошла глобальная катастрофа, после которой и мир, и человек повредились столь существенным образом, что теперь это уже не икона, а нечто другое, совершенно не похожее на икону. И не похожее до такой степени, что очень часто все наши благие потуги привить детям всё самое доброе и прекрасное разбиваются о стену равнодушия и цинизма подрастающего поколения.
Так что иконой Бога нам еще предстоит стать, и тому, как это можно сделать, мы и должны учить наших детей. Ну, а если мы будем учить детей богопознанию через отражение поврежденного мира и образа Божия в человеке, т.е. через культуру, искусство, то непременно придем к искаженному пониманию Бога и спасения человека.
Конечно, подобное отношение к культуре не означает ее отрицания. Оно означает лишь то, что культуре должна быть дана объективная, без преувеличения, оценка – оценка, которую дал, например, свт. Игнатий Брянчанинов. А с его точки зрения в иерархии христианских ценностей мирские деятели искусств остаются все-таки «мертвецами» духа.
Может быть, кому-то это покажется странным, но ни культура, ни христианская этика не являются основополагающими категориями человеческого бытия. Культура и этика вторичны (хотя и, безусловно, важны), т.к. прямо вытекают из духовной жизни человека (т.е. какова духовная составляющая человека, таковыми будут его культура и этика). Если же культуру и этику ставить во главу угла, то подобный подход будет всегда отдавать формализмом и мертвечиной, ибо трудно быть этичным и культурным человеком просто потому, что так надо. По-настоящему культурным и этичным человек может быть только тогда, когда это является насущной потребностью его души. Культура и этика – это формы бытия, и если они определяют сознание (духовную жизнь человека), то горе тому человеку, в чем мы и убедились, прожив сначала 70 лет в атеистическом обществе, а последние 25 лет в обществе потребления и всеобщей толерантности: в обществах, где бытие определяло, и до сих пор определяет, сознание. А ведь всех нас и тогда, и сейчас учили, и до сих пор учат только тому, как быть хорошим человеком – старым помогать, слабого не обижать и т.д.
Мне кажется, всем нам нужно понять, что ни расцвет светской, ни даже церковной культуры не гарантирует сам по себе духовного роста личности и общества. В духовной сфере вообще не действует закон перехода количества в качество, вот почему существует большая вероятность того, что когда сбудутся «оптимистические прогнозы» некоторых наших уважаемых педагогов и в ходе образовательного процесса будет достигнута критическая масса воцерковленных участников, мы получим обратный результат, который, собственно, уже и получаем в области церковной жизни: согласно многочисленным соцопросам, большинство людей, посещающих храмы, являются оккультистами, не знающими основ Православия и воспринимающими христианство, как некую «белую магию» православного обряда. Именно эти люди с легкостью променяли сегодня проповедь Евангелия на националистическую идеологию и объявили высшей ценностью своей жизни Украину и европейский, сытый образ жизни. К чему это все привело, мы уже говорили выше.
Именно поэтому нам, православным, рано успокаиваться, а особенно рано успокаиваться православным педагогам. Ибо положительный результат в сфере духовного образования может быть достигнут только тогда, когда духовные ценности станут определяющим фактором человеческой жизни. А чтобы этого достичь, не поможет никакая технология. Здесь нужно душу свою положить за любовь к людям, т.е. за то, чтобы привести людей (особенно, молодых) ко Христу.
Человеческая душа – это невспаханное поле, на котором православный педагог должен посеять семена Слова Божия. Нельзя ездить по этому полю на тракторе! Придется все делать вручную, а это, надо сказать, тяжелый труд. Здесь нужно уметь рассказывать о Христе и Церкви на доступном для нынешней молодежи языке, нужно знать их внутренний мир и уметь оценивать те или иные явления молодежной культуры и вообще современной жизни с точки зрения Христианства. Этому можно поучиться у немногочисленных православных миссионеров, которые не ставят перед собой задачу «напичкать» слушателей определенной суммой знаний или воспитать гармонически развитую личность, т.к. это по плечу только святым – тем, кто уже сумел воспитать себя самого и теперь может вести по пути совершенства других.
Наверное, единственное (и лучшее), что мы можем сделать, знакомя молодых с
основами христианской духовности, – это суметь показать им всю красоту христианства,
ту безграничную перспективу развития личности, которую наша вера дает человеку,
и попытаться открыть в слушателях интерес к самостоятельному религиозному поиску
и изучению Православия.
