Как люди себе представляют молитву в храме, куда они вошли, как воры?
Что чувствовали люди, укравшие ребенка и много лет угрожавшие его отцу, когда на службе произносили возглас "мир всем"?
21 ВЕК?
Конец 20 века. Украли маленького мальчика. Отцу предъявили ультиматум: храм он должен сдать неканонической организации. Отец ребенка, он же отец большой церковной общины старинного храма, ответил, что не может оставить дом Божий, вверенный ему для служения. И еще: за себя не стал бы бороться, но за ребенка – будет. Бог весть как ему удалось тогда вернуть ребенка.
Угрозы продолжали сыпаться. Малыша и его брата отправили к бабушке, отец продолжил служение. Власти решили передать церковный дом, бывшую резиденцию митрополитов, той неканонической организации. Они там свой монастырь организовали. А храм остался у канонической общины. Так и служили много лет рядом, стена к стене. Что чувствовали те люди, укравшие ребенка и много лет угрожавшие его отцу, когда на службе произносили «мир всем», знают только они…
21 век. Ребенок вырос, тоже стал священником и первым помощником своего отца в том храме. Сегодня его зовут отец Роман Гелета. Его служение не ограничивается только храмом. Работа с молодежью, с детьми, с людьми с инвалидностью, летние лагеря, конференции, благотворительные концерты – везде успевает. Наши сферы активности пересеклись. Так мы с ним и познакомились.
Два года назад я привезла группу неслышащих киевлян в паломничество на Волынь. Наш поезд прибыл в 5 часов утра. Транспорт еще не ходит. Кто нас тогда встретил? Отец Роман и еще один замечательный священник. Они были нашими… водителями (!) все время нашего паломничества. Просто водителями! На своих бусиках они показали нам красоту их края. Могли бы «благословить» кому-то из прихожан нас повозить, потратить пару дней и десятки литров бензина. Но там норма - когда священник делает все сам, не перекладывая работу на другого. Это Волынь!
На прошлых выходных храмовая община о. Романа провела собрание по поводу переходить или не переходить в новообразованную ПЦУ. Приняли решение: оставаться в лоне той церкви, где крестились они и их прадеды. Подписалось более 2 сотен людей. Это сельская община - более 200 прихожан! Те, кто за соседней стеной, не поленились и напечатали агитационные лживые газеты, разжигающие межрелигиозную вражду, и разослали по своему селу – Жидычин. Ничего же, что это нарушение законов…
На завтра милиция планирует подтянуться и понаблюдать. Что-то готовится, и они это знают. Последние события на Волыни показали, что милиция бездействует, когда совершаются рейдерские захваты, пилятся замки храмов, избивают священников.
21 век. Я против такой дикости. Сегодня Vika Mogilnaya Kaushanskaya написала пост, где меня резанули известные слова «молчанием предается Бог». Я решила тоже не молчать.
И речь даже не о том, кто каноничнее. А в целом, это вообще по-человечески: ломать другую церковную структуру?
Я задаюсь вопросом: как люди себе представляют молитву в храме, куда они вошли, как воры? Ведь на любом столе можно совершить Литургию, был бы антиминс. Но ее нельзя совершить, если ты - преступник и про мир в душе понятия не имеешь.
У нас много говорят про «жить, как в Европе». В Европе и не только там нормально сосуществуют разные религиозные конфессии. Меня поразило, как англикане уважали православного митрополита Антония Сурожского. Они вместе проводили конференции, чаевали. Однажды в честь м. Антония англикане организовали грандиозный праздник, где не стесняясь выражали ему свое восхищение. Потому что ценили его жертвенное служение. Они умеют не перетягивать и клеветать, а уважать и помогать.
Осенью я была на лекции «Есть ли жизнь после Томоса?». Говорилось о создании параллельной канонической структуры и свободном выборе, что это нормальная практика для Европы и Америки. Сегодня у меня вопрос к лектору о. Cyril Hovorun: если параллельная структура считает возможным ворваться и вытеснить того, кто рядом, где тогда та обещанная жизнь?
