Чем грозят нам ереси и расколы
Ереси и расколы потрясают нашу Церковь с первых веков ее существования и до сего дня. Поговорим о том, что есть ересь, что есть раскол и что нам нужно знать о них.
Святитель Игнатий (Брянчанинов), день памяти которого Православная Церковь празднует 13 мая, оставил после себя внушительное количество богословских сочинений. Некоторые из них посвящены явлениям, никогда не теряющим своей актуальности в Церкви, а именно ереси и расколу. В богословских кругах мнения по этим вопросам иногда несколько разнятся, но давайте сегодня послушаем святителя Игнатия.
Начнем со споров относительно Истины. Нравится это кому-то или нет, но истина интолерантна. Возьмем, к примеру, математическую истину: дважды два – четыре. Возможно, кто-то станет утверждать, что дважды два – пять, он может даже создать целую систему, в которой будет получаться именно такой результат, но это не изменит истины. С религиозными истинами все несколько сложнее, по той простой причине, что они не настолько очевидны, как математические. Здесь, по мнению философа и апологета Ричарда Суинберна, Господь сохраняет гносеологическую дистанцию, позволяющую не нарушать дарованную человеку свободу. Однако это отдельная тема, мы же сейчас говорим о другом.
«Два взаимно противоречащих высказывания или суждения не могут быть истинными в одно и то же время и в одном и том же отношении, то есть одно из них должно быть ложным». Все предельно ясно. Остается лишь определить, какое суждение ложно.
Очевидно, что каждая религия имеет ряд собственных доктрин, не согласующихся с доктринами других религий и от которых она не готова отказаться ни при каких условиях. Таким образом, возникает конфликт мнений. И здесь вступает в силу логический закон противоречия (или непротиворечия – бывают разные названия). Суть его можно передать следующими словами: «Два взаимно противоречащих высказывания или суждения не могут быть истинными в одно и то же время и в одном и том же отношении, то есть одно из них должно быть ложным». Все предельно ясно. Остается лишь определить, какое суждение ложно.
Естественно, что доктринальные разногласия возникают не только в межрелигиозных дискуссиях, но и внутри самих религий. Обозначенные мысли являются стартовой точкой для построения всей христианской апологетики, отсюда можно развивать множество идей, но мы, учитывая обозначенную в самом начале тему, будем придерживаться общих определений, данных святителем Игнатием.
Одно дело – когда мы говорим о математических истинах, совсем другое – когда о религиозных. Вопросы мировоззрения, миропонимания, духовности и онтологии многократно повышают цену ошибки.
Итак, ересью мы привыкли именовать ложное, произвольное суждение (учение) о христианских доктринальных Истинах. Одно дело – когда мы говорим о математических истинах, совсем другое – когда о религиозных. Очевидно, что вопросы мировоззрения, миропонимания, духовности и онтологии многократно повышают цену ошибки. Если любящий и всемогущий Бог действительно существует, то значит, Он не станет скрываться от людей, не станет пассивно наблюдать за происходящим, но даст возможность Своему творению узнать о Себе и познать созданный Им мир не только на основании чувственного опыта, но и в его нематериальном измерении.
Это и есть Его Откровение, выраженное в Священном Писании и Священном Предании. Именно поэтому святитель Игнатий называет ересь тяжким грехом: «Она – возмущение и восстание твари против Творца, восстание и возмущение ничтожнейшего, ограниченнейшего существа – человека против всесовершенного Бога. Она, – страшно сказать, – суд человека над Богом и осуждение человеком Бога. Она – грех ума, грех духа. Она – хула на Бога, вражда на Бога».
«Она (ересь) – возмущение и восстание твари против Творца. Она, – страшно сказать, – суд человека над Богом и осуждение человеком Бога. Она – грех ума, грех духа. Она – хула на Бога, вражда на Бога».
Из приведенной цитаты явствует, что причиной ереси является гордыня, тогда как принятие Откровения должно сопровождаться смиреной верой. Грехом ума ересь является потому, что зарождается именно в уме. Это не значит, что рациональным познанием нужно пренебрегать: такое отношение к дарованному нам Богом инструменту – тоже ересь, получившая название гносеомахии и описанная преподобным Иоанном Дамаскином.
Здесь еще впору вспомнить слова Честертона, что если разум от Бога, то не может не иметь значения, разумно ли то, что происходит. Ереси зарождаются и живут в разуме, но и борются, и побеждаются они также разумом. Святые отцы, в те или иные эпохи противостоявшие ересям, были руководимы Духом Святым, но свою аргументацию, свою силу убеждения они строили с помощью разума.
Еретики могут быть крайне добродетельными, могут вести строгий аскетический образ жизни и вообще быть примерными христианами во всем, кроме учения. Но лишь этого вполне достаточно, чтобы им погибнуть самим и увести в погибель других.
В еретиках святитель Игнатий подчеркивает одну интересную черту. Он пишет, что они могут быть крайне добродетельными, могут вести строгий аскетический образ жизни и вообще быть примерными христианами во всем, кроме учения. Но лишь этого вполне достаточно, чтобы им погибнуть самим и увести в погибель других.
«Зараженного ересью и расколом диавол не заботится искушать другими страстями и грехами очевидными, – пишет святитель, – и зачем искушать диаволу того и бороться с тем, кто при посредстве смертного греха – ереси – и убит вечной смертью, и заживо уже составляет достояние диавола? Напротив того, диавол поддерживает еретика и раскольника в воздержании и прочих наружных подвигах и видах добродетели, чтоб этим поддерживать его в самодовольстве и заблуждении, а правоверных личиной святости, которую носит на себе еретик, привлечь к ереси».
«Зараженного ересью и расколом диавол не заботится искушать другими страстями и грехами очевидными, и зачем искушать диаволу того и бороться с тем, кто при посредстве смертного греха – ереси – и убит вечной смертью, и заживо уже составляет достояние диавола?»
Раскол отличается от ереси, и его суть святитель Игнатий определяет следующим образом: «Нарушение полного единения со Святой Церковью, с точным сохранением, однако, истинного учения о догматах и таинствах». Исходя из существовавших в XIX веке расколов, святитель Игнатий определяет два их направления, причем оба касаются внешней стороны религиозности. В первом случае – это слишком большое, буквально сакральное придание значения обрядовости, во втором – наоборот, пренебрежение ею.
Итак, христианское вероучение важно, а отсутствие у нас интереса к нему является признаком духовной болезни, как и пренебрежение к разумному познанию веры. Доктринальные вопросы – это не удел вкусовых предпочтений, а проблема Истины, от правильного решения которой зависит вечная жизнь. Что же касается раскола, то, при всей понятности обозначенных определений, это не только разговор о тех, кто отделился от Церкви, но и о нас, дабы нам в своей духовой жизни избегать крайностей и нездоровой фанатичности, которые суть путь к духовной смерти, вечным мукам нашей бессмертной души.
