Серафим Бит-Хариби: «Мы напишем песнопения. И, даст Бог, о нас услышит мир»

Когда-то он был знаменитым в Грузии спортсменом и даже имел черный пояс по тхеквондо. Теперь его жизнь – маленький монастырь в селе Старая Канда, что в двадцати пяти километрах от Тбилиси. Послушать пение этого монаха люди едут отовсюду, потому что он единственный в мире священник, совершающий литургию Иоанна Златоуста на арамейском языке – языке Христа. А еще схиархимандрит Серафим Бит-Хариби – автор и исполнитель невероятной музыки. Искусствоведы говорят, что она отражает дух Ветхого Завета.

Отец Серафим в эти дни побывал в Ровно, где дал первый и пока единственный концерт в Украине. С ним общалась и наша журналистка.

– Отец Серафим, я знаю, что вас в Киев с концертом приглашали. Но, вы выбрали Ровно. Почему?

– У меня был духовник – схииеромонах Амфилохий (Трубчанинов). Он жил в Ракитном и в Ровно. Когда я услышал, что меня приглашают в Ровно, то не колеблясь принял приглашение. Можно сказать, что этот концерт – посвящение его светлой памяти.

– Вы не были воспитаны в православии и до некоторого возраста оставались совершенно мирским человеком. Что произошло в вашей жизни такое, что заставило стать на непростой монашеский путь?

– Боюсь, чтобы потом люди не назвали меня сумасшедшим... В то время, когда случился этот самый повторот, я был женат. Моя беременная жена была при смерти. Есть у нас такой святой отец Гавриил (Ургебадзе), тогда он еще не был канонизирован. Я поднялся на могилу к нему и говорю: «Если Ты стоишь у престола Божия, то помолись за моих жену и ребенка. И если у них все будет хорошо, то я стану монахом». И вот случилось совершенно реальное чудо – она родила без проблем, без тех проблем, которые могли закончиться фатально.

Я же приехал в Украину и забыл о своем обещании. Здесь у меня была школа по тхэквондо, на Оболони. Мне было чем заняться, семья моя была в порядке и я совершенно перестал думать об обещанном. А потом я увидел во сне одну старенькую матушку, которая сказала: «Как тебе не стыдно? Ты дал слово, но не выполняешь обещанное». Еще она сказала: «Ты умрешь, совсем скоро, но о твоей смерти не я скажу, а матушка скажет...».

И я побежал в Свято-Троицкий Ионинский монастырь. Видение неизвестной монахини,

обличение в неисполненном обещании, пророчество о смерти – все это было очень необычно. Я бежал в Ионинский в глубоком волнении.

В Ионинском монастыре тогда служил чудесный священник, ныне уже покойный, протоиерей Василий (Высоцкий). Я стал ему рассказывать этот сон, как вдруг увидел у него книгу с фото этой монахини-старушки. Сомнений не было, это именно она во сне ко мне приходила. Оказалось, что это матушка Алипия. Ну я и побежал на могилку к матушке Алипии. Говорю ей: «Я молодой, какой из меня монах?»

Чуть позже я встретил одну матушку, ее звали Ксения. Она мне сказала: «Все-таки ты станешь монахом». И все так случилось. Я умер для мира, принял монашеский постриг.

– Теперь вы священник в совсем маленькой деревушке Старая Канда в Грузии. Кто ваша паства?

– Паства наша одновременно и маленькая, и большая. Потому что в Грузии есть такое маленькое село (это наша Старая Канда), где живут ассирийцы. Это древний народ, упоминаемый еще в Ветхом Завете. Это тот народ, который, собственно говоря, говорит на новоарамейском языке. Я и сам по происхождению ассириец: мама у меня грузинка, отец – ассириец. И Святейший Патриарх Всея Грузи Илия II стал гарантом сохранения нашего языка. Он отправил меня служить в эту деревню и дал мне учителя-арамиетолога, который меня учил чтению и письму. Так помаленьку я научился читать, писать и служить на арамейском. И теперь все ассирийцы Грузии – наша паства.

– Отец Серафим, вы стали популярным после того, как спели на арамейском церковные песнопения, сняли невероятное видео на звуковой ряд и выложили в социальные сети. Кто вас побудил к этому? И как так случилось, что вы стали писать глубокую и сакральную музыку.

– Мы были на трапезе, пришла прихожанка в плохом настроении и говорит, что о нашем селе не знают. Когда она покупала просфоры для нашей Литургии, то над ней смеялись и говорили: «Кто это, что за люди? Там разве живут православные?» И это ее очень обидело. Ведь, на самом деле, говоришь ассириец – подразумеваешь православный. Суть одна. Так было всегда. Но люди не знают этого. И я сказал ей: «Не волнуйся, мы напишем песнопения. И, даст Бог, о нас услышит мир».

Первое, что я написал – это была мелодия на Трисвятое. Отсняли видео, залили на Ютуб, еще тогда строился наш храм. А через 2 недели приехали канадцы и взяли эту музыку саундтреком к документальному фильму. Вот так о нас услышали.

– А идея служения Литургии на арамейском ваша?

– Нет, это была идея Святейшего и Блаженнейшего Патриарха Всея Грузии Ильи II.

Мы говорим на новоарамейском языке более 2500 лет. Это наш язык, но, конечно, за столько лет он значительно ассимилировался. И Святейший стал гарантом сохранения новоарамейского языка. Я изучил письменность того древнего языка, той терминологии, которая упоминается в Евангелии, Ветхом Завете, Псалмах и начал вести литургию на этом языке.

Литургия Иоанна Златоуста была написана на греческом языке и переведена на многие другие, однако литургию на арамейском пришлось собирать по крупицам. Не только я один взялся за дело восстановления, но ассирийцы в целом сыграли важную роль для того, чтобы сохранить и найти это. Мы нашли Литургию Иоанна Златоуста в Ватикане, она датирована 13 веком.

– Так это после этого к вам на Литургию приехал Папа Римский?

– Он приезжал по своим делам, а я вместе с хором в то время пели на арамейском языке в храме, он слушал. Когда он приехал в Грузию, в первую очередь он пошел в католический храм, в котором служили на арамейском языке. Там был ассирийский пастор. И случилось так, что когда показывали по телевидению, сложилось впечатление, что ассирийцы в Грузии – католики. И тогда Святейший благословил меня стать духовником ассирийской православной диаспоры в Грузии. Так оно и случилось.

– Вы чувствуете свою эксклюзивность, особенность?

– Эксклюзивность – да, но особенность – нет. Есть очень много людей поющих лучше, чем я. Просто я в свое время решил прославлять Бога, и Господь таким образом прославил меня.

– Как популярность влияет на вашу монашескую жизнь?

– Очень плохо. Сначала все было интересно, очень красиво, это ударило мне в голову. Когда приезжают президенты стран, министры, певцы, актеры, просят тебя написать мелодию – архаичную, эпическую, чтобы это звучало по-древнему, то это ударяет в голову. Я стал еще и единственным в мире священником, который написал мелодии для международной стратегической образовательной игры «OldWorld».

Миллионы в эти игры играют. Эта игра очень интересная. Она учит, кто есть римлянином, кто является египтянином – учит истории. И когда со мной связался генеральный директор этой организации, то, конечно, вполне может вскружить голову, когда выбирают твой голос, твою музыку для этих игр. А потом, когда начинают еще и на улице узнавать, то становится совсем тяжело. С 2016 года я пошел жить в лес.

– Вы убегаете от мира?

– Да, я живу в лесу. И мне очень комфортно. Впереди река, позади лес. У меня есть и яблочки, и груши, и картофель... Я живу один. Приезжаю на службу и только тогда, когда есть нужда, тоже уезжаю.

– Когда вы впервые поняли, что можете писать музыку?

– В Грузинской Православной Церкви, как и в Украинской Православной, есть традиция утренних и вечерних молитв. И когда мы собрались в свое время на утреннюю молитву, в 4 утра (говорят, что Божия Матерь приходит в 4 утра), кто-то читал молитвы, а я встал у престола и стал петь псалом. И это было так от души, что я начал плакать. Сначала он звучал, конечно, по-другому. Но то было так от души, что я понял, что это не песнопение, это – живая молитва.

– А вы знаете, что люди, когда слушают ваши песнопения, плачут?

– Если наши песнопения касаются душ и сердец людей, порой атеистов, – это прекрасно. Ко мне очень многие приезжают из соседнего Азербайджана и крестятся у нас. Ко мне месяц назад приезжала группа паломников из Украины. И одна из приехавших была католичкой. Она не знала обо мне ничего, вообще, но она была у нас на Литургии и очень прониклась. И я сказал: «У тебя есть возможность, у меня есть 5 минут. Хочешь – покрестим тебя в Православие и я буду твоим крестным отцом. Но тебе нужно выучить азы Православия, Катехизис и не только. А еще Православие должно быть твоим образом жизни».

Она крестилась, я дал ей имя, назвал ее Ксенией, так звали мою духовную мать. И сам священник, который был с этой группой, удивился. Как так? Приехал, 20 человек и тут – бац и новый член Церкви случился! И... да, бывает такое. Вы знаете, иногда, то, чего можно достичь формальным разговором, достигается мелодией, голосом.

Понимаете, Бог дал нам живой голос для того, чтобы мы пели. Ему пели, славили Его. Ведь все, что у меня есть, это от Бог, для Бога.

– О чем вы мечтаете?

– Спастись.

– А как спастись?

– Человек, как молится, так и живет. И живет он так, как и молится. Это великий подвиг, нет выше подвига молитвы. Тогда у тебя личные отношения с Богом. Ведь Иоанн Богослов говорит: «Бог есть любовь!»

Меня как-то спросили: «А что есть тогда любовь?» А я отвечаю всегда так: «Любовь есть безграничная свобода, которая нас освобождает от греха, зла и суеты. Вот что она есть». И Бог есть безграничная свобода, Который дает нам эту возможность – освободиться от оков зла, суеты, греха. Поэтому говорит Апостол Павел: «Будьте всегда свободны и свободой вашей не грешите».

Беседовала Ольга Вивденко