«Таможня дает добро»: как перестать быть националистом и научиться любить

В 2016 году датским туристическим порталом Momondo был проведен необычный социальный эксперимент. Была собрана группа людей, состоящая из 67 мужчин и женщин различных национальностей, с которыми провели собеседование. Их спрашивали о национальной принадлежности, семье, традициях, симпатиях. Нужно было рассказать о своей стране, обычаях, об отличительных чертах своей национальности.

Особняком стоял вопрос – стоит ли гордиться своей национальностью и почему. В самом конце предлагалось подумать, есть ли нации, с которыми опрашиваемый не особо ладит или которые по каким-либо причинам не нравятся ему, и опять же, в двух словах объяснить почему. Все участвовавшие в эксперименте старались быть по возможности честными и отвечать искренне. Почти все говорили, что их страна или национальность лучшая в мире.

В завершение беседы предлагалось пройти генеалогический тест на национальность, чтобы узнать, какие национальности представляет каждый из присутствующих на самом деле. Почти все были уверены, что их внутреннее ощущение своей национальной принадлежности несомненно подтвердится тестом. Через две недели каждому вручили результаты теста и попросили озвучить их при всех. И здесь, нужно сказать, каждого участника ждал сюрприз.

Конечно, было бы странным ждать, что обнаружится хотя бы один представитель так называемой «чистой расы». Любая национальность – это букет, состоящий из вкраплений множества различных национальных типов, и это общеизвестно. Шок многие испытывали по другой причине.

У тех, кто с откровенной неприязнью относился к той или иной нации, именно ее гены выявлялись в структуре ДНК. Француженка оказалась на 32% британкой, а англичанин, не особенно тепло отзывавшийся о немцах, должен был признать, что у него немало немецкой крови.

Более того, у одной из тестируемых прямо в зале среди участников эксперимента был найден двоюродный брат. И он был представителем другой национальности! В конце один из авторов эксперимента высказал мнение, что все мы в какой-то мере являемся братьями и сестрами, и общего у нас гораздо больше, чем кажется на первый взгляд.

Как здесь не вспомнить о нацизме? Об идеологии, суть которой в превосходстве одной нации над другими. Именно она стала причиной чудовищной войны в середине ХХ века, унесшей более 70 миллионов жизней. Идеологии, безжалостно уничтожавшей целые народы. Но это статистика. Нам же, спустя 75 лет после разгрома нацизма, все еще непонятно, как могли обычные, психически нормальные люди, большинство из которых были отличными семьянинами, хладнокровно, расчетливо и жестоко убивать, причем убивать не только солдат с оружием, а обычных людей, женщин, маленьких невинных детей. И убивать ненавидя!

Считается, что нацизм был побежден 75 лет назад. Но разве эксперимент, проведенный компанией Momondo, не показывает, что он по-прежнему жив?

Гордиться принадлежностью к своей стране, к своей нации – не преступление. Именно такая гордость называется патриотизмом. Но почему очень часто патриотизм перерождается в национализм, которому сопутствует неприязнь, а то и ненависть к другой нации? Почему у людей возникает потребность продемонстрировать превосходство своей нации над другой?

Считается, что нацизм был побежден 75 лет назад. Но разве эксперимент, проведенный компанией Momondo, не показывает, что он по-прежнему жив? Ныне нас разделяют, придумывая все новые и новые поводы для разделения. Из каждого «утюга» на современного человека выливаются тонны пропаганды неравенства, чьего-то над кем-то превосходства, откровенного национализма, скрытые за словами о терпимости и толерантности.

Любой священник скажет – ненавидеть человека за иную национальность (как, собственно, и вообще ненавидеть кого-то) это большой грех, корень которого кроется в непомерной диавольской гордыне. В послании апостола Иоанна читаем: «Кто говорит: "я люблю Бога", а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?» (1Ин. 4:20). Но, по факту создания человека Богом, мы все братья и сестры.

И как радостно, когда в нескончаемом гуле национальной пропаганды появляются произведения, которые без поучений и морализаторства это ярко демонстрируют. Которые ищут в человеке не француза, не поляка, не украинца, а – человека.

«Бельгия прежде всего?»: смотреть на национализм со стороны

Одной из таких попыток является французская комедия «Таможня дает добро». Посылом для создания этого фильма стала семейная история режиссера Дэни Буна. «Мой отец был алжирцем, а мать – француженкой. Она быстро забеременела, и часть родственников отказалась от нее. Когда с такими вещами сталкиваешься в детстве, их невозможно забыть» – говорит Дэни Бун, рассказывая об идее, которую он вынашивал много лет. 

В основе фильма – нехитрый сюжет об отношениях двух пограничников: бельгийца Рубена Вандеворде и француза Матиаса Дюкателя. Рубен – франкофоб, который с ужасом ожидает 1 января 1993 года, когда по Шенгенскому соглашению граница будет открыта, и французы смогут свободно перемещаться по территории Бельгии. Дюкатель – напротив – ничего не имеет против бельгийцев. Более того, он тайно встречается с сестрой Рубена Луизой, которую и отец, ярый франкофоб, и брат хотят выдать замуж только за истинного бельгийца.

Свою задачу режиссер сформулировал так: «"Таможня дает добро" – комедия, которая позволяет обсудить тему нацизма без малейшего дискомфорта. Французы и бельгийцы – двоюродные братья. Франкофобия Рубена выглядит убедительной, смешит, но в то же время заставляет задуматься». Нужно сказать, что со своей задачей Дэни Бун справился блестяще. Он высмеивает нацизм без единого слова осуждения, просто показывая его в правильном ракурсе и позволяя зрителю самому делать выводы.

Все выстроено так тонко, что зритель будто бы случайно наталкивается на основную мысль фильма, словно бы ее нечаянно забыли на поверхности: Европа избавляется от границ между странами, но они не исчезают с внутренней карты каждого человеческого сердца. И бывают сердца, настолько изрезанные такими границами, что уже и не видно, где оно – само сердце.

Вряд ли есть смысл пересказывать все повороты сюжета, остановимся лишь на нескольких ярких фрагментах фильма.

Звезды над Бельгией – они тоже бельгийские?

Каждую ночь Рубен Вандеворде вместе со своим сыном Леопольдом тайком переносит пограничный столб на несколько метров вглубь Франции. Когда мальчик спрашивает, зачем они это делают, Рубен отвечает, что они просто возвращают исконно бельгийские земли, некогда захваченные французами. Попутно он не забывает высказаться о французах. И, конечно же, отнюдь не в лестных выражениях. Сразу видно, что эти ночные вылазки входят в его отцовскую программу воспитания в сыне истинно арийского бельгийского духа.

И тут мальчик спрашивает:

– А небо, папа, оно бельгийское или французское?

– Небо бельгийское, – не задумываясь, тут же отвечает отец. – Все, что над Бельгией, принадлежит Бельгии, потому что границы идут до самого верха.

– Звезды тоже бельгийские?

– Конечно.

– Но, папа, земля же крутится.

– И что?

– Значит, звезды идут во Францию и становятся французскими.

Рубен на минуту задумывается. Такой ответ его озадачивает.

– Нет, нет, звезды, конечно, бывают за границей, – быстро ориентируется он. –  Но им там не нравится, поэтому они оборачиваются вокруг земли и возвращаются в Бельгию поспать. Вот так.

И он переводит неудобный разговор, спрашивая сына, не забыл ли тот, в честь кого его назвали?

– Нет, конечно, – отвечает мальчик. – В честь Леопольда Первого, славного бельгийского короля.

Каким образом Леопольд II обеспечивал величие бельгийской нации

И вот здесь, думается, нужно остановиться и кое-что вспомнить. Леопольд Первый был первым бельгийским королем. У него был сын. Тоже Леопольд. Мы не знаем, как воспитывал его отец, но известно, что Леопольд Второй вошел в историю как человек, виновный в геноциде населения целой африканской страны. Если мы вчитаемся в историю Свободного государства Конго, впоследствии Бельгийского Конго, то волосы зашевелятся на голове. Конечно, при Леопольде Втором Бельгия достигла небывалого промышленного роста, но какой ценой?

В 80-х годах ХIХ века Леопольд Второй обманом вынудил вождей Конго отдать ему права на всю территорию этой страны. Он фактически стал хозяином Конго. В стране развернули небывалое производство каучука. При этом условия работы и нормы выработки были невыносимые, конголезцы работали и жили в рабских условиях.

Бельгийцы нанимали из местных жителей карательные отряды, которые нещадно карали тех, кто не хотел работать. Их убивали или отрубали правую руку. За эти отрубленные руки бельгийцы платили карателям награду, и вскоре отрубание рук стало повсеместным и очень прибыльным бизнесом.

Еще одним способом заставить мужчин работать было взятие в заложники их семей. Если человек не выполнял норму, его семью убивали или калечили. С 1880 по 1920 годы население Конго уменьшилось наполовину, было уничтожено до 13 миллионов человек. К концу бельгийского правления конголезцев осталось не более 8 миллионов.

Первым, кто начал говорить о ситуации в Конго, был афроамериканец Джордж Уильямс, который посетил Конго в 1891 году. Увиденное настолько потрясло его, что он написал письмо Леопольду II. Уильямс напоминал королю, что «преступления, совершенные в Конго, совершаются от имени короля и делают его не менее виновным, чем тех, кто эти преступления совершает». В этом письме приблизительно за 50 лет до Нюрнбергского трибунала Уильямс использует такую формулировку как «преступления против человечности». 

Примечательно то, что в 1900 году Леопольд Второй, который заявлял, что «начал работу в Конго в интересах цивилизации и ради блага Бельгии», объединил большую часть своего недвижимого имущества, приобретенного на деньги от своей колониальной политики, в Королевский Фонд, и права собственности на этот Фонд продал – внимание! – бельгийской нации!

А теперь вернемся к фильму. Перед нами мальчик. Тоже Леопольд. Прямо у нас на глазах происходит процесс воспитания этого ребенка. И, думается, имя «Леопольд» Дэни Бун здесь использует не случайно, а как-будто для того, чтобы сказать: был уже когда-то один Леопольд. Может быть, и его тоже в свое время отец воспитывал подобным образом. Не будем же забывать о том, что из этого воспитания вышло.

О чем просит Бога бельгийский нацист?

В фильме есть очень знаковая сцена в церкви, где мы видим, как Рубен Вандеворде обращается с просьбами к Богу. И эти просьбы для нас, украинцев, очень интересны, знакомы и в чем-то парадоксальны.

«Господи, помоги Бельгии сохранить независимость и суверенность. Не дай Европе объединиться, не дай!», – почти кричит Рубен. Ну и уже в конце своего обращения к Спасителю, по «остаточному принципу», он просит помочь своей семье и, в частности, помочь найти сестре мужа. Но и тут не обходится без национальной темы. Рубен просит Бога не о том, чтобы этот муж имел выдающиеся человеческие качества, даже не о том, чтобы он был богатым или красивым. Его условие – этот человек должен быть бельгийцем.

На исповеди, в ответ на замечание священника, что, как велит Господь, Вандеворде должен возлюбить ближнего, как самого себя, тот отвечает: «Я знаю, но, если этот ближний француз – я не могу».

Не правда ли, знакомо? 

Тем не менее, в течение фильма Вандеворде меняется. Он уже смирился с тем, что сестра собирается замуж за француза. Более того, он, кажется, даже готов любить французов и других небельгийцев. И все же, не все так просто. Фильм заканчивается очень символичной сценой. Раннее утро. Рубен сидит на лавочке около дома вместе со своим сыном. Он как будто уже стал совсем другим человеком и рассказывает своему сыну, что все люди – братья.

Однажды запущенный процесс трудно остановить. Взрыв уже разворачивается глубоко внутри, и, кто знает, кого и как сильно зацепит его разрушающей силой, если его вовремя не остановить.

– У всех у нас одна семья, сынок. Человечество. И все мы живем на одной планете Земле. Земля у нас общая.

И тут недалеко от его дома останавливается машина служба доставки. За рулем оказывается китаец. Рубен срывается с места и, несмотря на все, сказанное минутой раньше, начинает последними словами ругать и этого конкретного китайца, и всех китайцев вообще.

Сцена, конечно же, комичная, но в ней скрыта очень горькая мысль. Оказывается, измениться не так уж просто. Мысли, глубоко вошедшие в сердце, никуда не исчезают. Однажды запущенный процесс трудно остановить. Взрыв уже разворачивается глубоко внутри, и, кто знает, кого и как сильно зацепит его разрушающей силой, если его вовремя не остановить.

И здесь не обойтись без мысли об актуальности Божьей заповеди о любви к ближнему. Ведь недаром эта Заповедь – вторая по важности после Заповеди о любви к Богу. Оказывается, как мы можем убедиться из всего вышесказанного, заповедь о любви к ближнему – это реальная внутренняя защита, без которой включается механизм медленного самоуничтожения, как на уровне отдельного человека, так и у целых наций и народов.  

Не значит ли это, что исполнение Заповедей – это и есть движение в правильном направлении? К целостности, к уничтожению границ и разделения. Или, если сказать словами Дэни Буна: «Без других людей мы – ничто. Мы – одиночки, запершиеся дома». Так не будем же людьми, гниющими внутри себя самих.