Лазарева суббота – умерший друг Божий внутри нас
Четыредесятница закончилась – сорок покаянных дней поста позади, мы стоим на пороге Страстей Христовых, предваряемых Лазаревой субботой и Входом Господним в Иерусалим.
Хотя постовые ограничения еще остаются, но они приобретают уже совершенной иной смысл. Два дня радости с изрядной долей горечи и предчувствием совершения страшного преступления. Мы можем позволить себе небольшое расслабление, памятуя при этом, что впереди напряженные дни сопереживания Страданиям и Смерти нашего Спасителя. Итак, Лазарева суббота – день, посвященный всем нам хорошо знакомым событиям. Событиям, о которых можно говорить нескончаемо много.
Святитель Амфилохий Иконийский по праву считает чудо воскрешения Лазаря самым важным и самым значимым чудом из всех совершенных Христом. Прообразовательное значение данного события очевидно – это начаток воскресения. Ни от какого другого чуда иудейских архиереев так не покоробило, как от воскрешения Лазаря, ведь именно после него они «положили убить Его» (Ин. 11, 53).
Для врагов Христа основная проблема, связанная с воскрешением Лазаря, заключалась в том, что, в отличие от остальных чудес, это чудо они никак не могли оклеветать. Все приводимые ниже сведения нельзя извлечь из Священного Писания, но, видимо, они являлись частью Предания, которое и зафиксировал святитель Амфилохий. Он пишет, что иудеи оклеветали исцеление слепорожденного, говоря, что это не он, а похожий на него (Ин. 9, 9). Они также оклеветали воскрешение дочери Иаира, утверждая, что она находилась в состоянии глубокого сна (очень схоже с высказываниями современных либералов и атеистов). Подобным же образом была осуществлена попытка поставить под сомнение воскрешение сына наинской вдовы. Не оставили иудеи без внимания своего поганого языка и чудо с засохшей смоковницей, утверждая, что она погибла по естественным причинами – от скудости почвы. Превращение воды в вино также стало предметом насмешек, будто Христос здесь просто провернул какой-то фокус над теми, кто опьянел и не чувствовал вкуса напитка.
Для врагов Христа основная проблема, связанная с воскрешением Лазаря, заключалась в том, что это чудо они никак не могли оклеветать.
Не получилось у архиереев оклеветать лишь воскрешение Лазаря, оттого оно сильно их раздражало. Лазарь был мужем известным, и о смерти его знали все. Прошло целых четыре дня с момента прилюдного погребения его, тело начало подвергаться процессам тления. Иудейские архиереи тоже были на погребении, видели приваленный камнем гроб, по обычаю утешали Марфу и Марию. А когда он явился к ним целым и невредимым, то и сказать было нечего – только Бог мог сотворить это!
Подумайте о том, что ни апостолы, ни Марфа с Марией тогда не до конца понимали, что рядом с ними Господь. Марфа говорит о будущем воскресении мертвых, хотя рядом с ней стоит Само Воскресение. Мы и сами очень похожи на нее. Многие наши разговоры, миссионерские и проповеднические попытки как-то повлиять на веру наших близких, многие интересы, рассуждения и мысли часто касаются будущей жизни, грядущего Царства Небесного. Но как часто мы задумываемся о том, что Царство уже внутри нас (Лк. 17, 21), что оно нас ждет в перспективе надвигающейся вечности, но в то же время, дано и в нынешнем нашем опыте приобщения Богу в таинствах?
Сама Церковь есть мистическое Тело Христа, и мы является неотъемлемой его частью. Нигде, ни в одной религии, мы не найдем настолько тесного единения Бога и человека. Смерть, частный и Страшный Суд, упокоение в вечности – все это важно, но ведь конкретно сейчас, в таинстве Евхаристии, Христос становится к нам ближе, чем во время Своего земного пути по отношению к апостолам. Тогда Он мог уйти, вернуться, говорить или молчать, т.е. занимать какое-то пространственно-временное положение. А ныне, всем Его пространством становится наше тело и наша душа. Куда ж еще ближе!
Тогда чуть ли не весь город Вифания сбежался посмотреть на Христа. Кто-то, возможно, и воздержался от внутренних комментариев происходящего, просто наблюдая за происходящим. Но многие хотели посмеяться над Христом, шутка ли, четыре дня как умер человек.
Все Господь устроил для удостоверения присутствующих в Своем Божественном достоинстве, оттого и страшен их грех, страшно их неверие, велика ответственность.
При приближении ко гробу Лазаря Господь прослезился. Для чего Он сделал это, когда знал, что через короткое время Его друг воскреснет? Святитель Амфилохий утверждает, что ради проявления Своей человеческой природы. Далее Спаситель просит отвалить камень. Опять же, зачем? Ведь веры в горчичное зерно достаточно, чтоб горы переставлять. Все это для того, чтоб у иудеев не осталось сомнения в смерти Лазаря, чтоб они почувствовали смрад, исходящий из пещеры. Наконец Господь говорит: «Лазарь, иди вон» (Ин. 11, 43) – иди и удостоверь всех, что Бог способен победить смерть, что если в тебе начаток Воскресения, то во Христе – исполнение.
«Ад, пораженный в самые недра, отпустил Лазаря, – пишет святитель Амфилохий, – душа Лазаря, вновь возвращенная и призванная святыми ангелами, соединилась с собственным телом. И более всего славно было то, что он беспрепятственно шествовал, хотя ноги и лицо его были со всех сторон обвиты погребальными пеленами». Все Господь устроил для удостоверения присутствующих в Своем Божественном достоинстве, оттого и страшен их грех, страшно их неверие, велика ответственность.
Лазарь был другом Христа, и его воскрешение снова говорит нам дружбе с Богом. Все мы когда-то были Его друзьями, только потом отвернулись от этой дружбы, и в такие дни Церковь об этой дружбе нам снова напоминает.
Один мой однокурсник, сейчас служащий священником, как-то рассказывал историю. Тогда в семье было двое детей: старшая дочка – примерно трех лет, и младший сын – чуть больше года. Девочка все время просила родителей оставить ее наедине с братиком. Согласившись, папа и мама удалились в соседнюю комнату и стали свидетелями такой ситуации: девочка склоняется над братом и говорит ему: «Ну, расскажи мне про Бога, а то я что-то стала забывать про Него». Вот так, когда-то давно мы все перешагнули черту, за которой стали забывать про Господа, про то, что Он был нашим другом.
Постепенно, взрослея, друг внутри нас стал умирать, умирать до тех пор, пока не превратился в истлевший труп. Теперь в каждой молитве, в каждом таинстве Бог приближается к этому трупу, воскрешает его, но мы снова начинаем гнить, и цикл повторяется заново.
«Пришел Господь и повелел Лазарю встать из мертвых, – говорит владыка Антоний Сурожский, – вот образ для нас. В каждом из нас он лежит – умерший, побежденный, окруженный нашим сетованием, часто безнадежным. А сегодняшнее Евангелие, на самой грани страстных дней, нам говорит: Не бойтесь! Я – воскрешение и жизнь! Тот друг Господень, который в вас жил, который в вас есть, который кажется безнадежно мертвым, от одного слова Моего может воскреснуть – и поистине воскреснет!».
Есть в Лазареву субботу о чем нам порадоваться, о чем задуматься и о чем погрустить!
