Коты и собаки тоже связаны со Христом
4 октября – Всемирный день защиты животных.
Центр нашего духовного внимания, как правило, сосредоточен на человеке. Мы говорим о высоком призвании человека, о его предназначении, пути спасения, о болезнях души и способах их преодоления. Животный и растительный мир – это некая периферия, общий фон, нечто привычно живущее и шевелящееся вокруг нас.
Антропоцентризм – эгоистическая болезнь. Я – в центре, а все сущее, созданное Богом с таким же даром и правом жить, какое было дано человеку, для людей стало «расходным материалом», предназначенным сделать их жизнь более комфортной, вкусной и разнообразной. Но это не материал, не бездушное и безликое нечто, а наши родные братья и сестры с точно такой же, как у нас, пропиской и правом на жилплощадь.
Мы часто говорим о том, что Бог поставил Адама и Еву быть царями над животным и растительным миром. Само собой мы привычно понимаем их царствование, как диктатуру власти, требующей себе безусловного подчинения. Потому, что наш человеческий опыт не знает другого понимания власти.
Но что такое власть на самом деле и как ею нужно пользоваться, показал нам Сам Господь. Мы-то думаем, что самый главный – это самый сильный. Нет, самый сильный – это, оказывается, самый смиренный. Любовь, власть, могущество, смирение – это слова-синонимы в Богом данном синонимическом ряде.
Как должен вести себя истинный царь, Христос показал нам на Тайной Вечери, когда взял в Свои руки умывальницу, препоясал Себя полотенцем и стал омывать ноги Своим ученикам. Это то, что так до сих пор осталось непонятым и неусвоенным большинством христианан.
Именно такими царями над миром были поставлены первые люди. В духовной иерархии, чем выше статус, тем смиреннее служение. Мир – это дом Божий, подаренный всему творению. А человек в нем не гость, а пастух и садовник, ухаживающий за всем тем, что там живет, растет и движется. В этом было предназначение человека. Но садовник из служителя превратился в охотника, убийцу и вредителя.
Не лишним будет упомянуть о том, что и свою собственную жизнь человек стал ценить не дороже звериной. Сегодня, когда Благой вести две тысячи лет, люди пришли к тому выводу, что выше Евангелия, Христа, заповедей Божиих должна стоять идея. Чем она выше и помпезнее, тем большего фундамента из человеческих трупов она заслуживает. Ради нее можно уложить в землю миллионы ни в чем неповинных душ.
Да, люди осознали, что ради безбожной идеи убивать людей было как-то нехорошо. Поэтому убийц посмертно осудили, их жертвы также посмертно реабилитировали, над ошибками своих предшественников палачи поработали. Новую идею «светлого будущего» украсили священными символами и библейскими цитатами, чтобы убивать теперь можно было не так, как раньше, а «по-божески, Христа ради».
Но, сегодняшний наш разговор не о людях, а о животных. Их-то давно убивают, мучают, лишают, Богом дарованных, звериных прав на территорию, еду, право жить. Они не смогут подать исковое заявление в Гаагу, чтобы отстоять свои звериные права, не смогут заплакать и попросить пощады, не смогут спросить, глядя в глаза охотнику: «Зачем ты меня убиваешь, что я тебе плохого сделал?»
Эти Божья созданья – безмолвные и беззащитные жертвы человеческого произвола.
Если бы наше каноническое право не стало музейным экспонатом, из которого знатоки закона выдергивают цитаты для того, чтобы оправдать собственное беззаконие, я бы предложил к охотнику применять те же прещения, что и к убийцам.
Если человек ради удовольствия убивает животных, не имея в этом никакой нужды и необходимости, то чем же он отличается от садиста, который получает удовольствие, убивая людей? Биологически животные ничем не отличаются от людей. Они также испытывают страх, также переживают боль, мучения, агонию, также тяжело умирают.
Я видел в селе, как коровы плачут горючими слезами, когда их ведут на бойню. На это невозможно смотреть без ужаса. И тем не менее, я видел и людей, которым нравилось закалывать свиней, резать животных. Сам процесс лишения жизни того, что жило, им нравился. А ведь было когда-то, очень давно, время, когда люди понимали, что и деревья могут плакать, чувствовать по-своему боль, испытывать страдания.
Какое же место занимает животное в деле спасения? Если вы откроете современные статьи по богословию, то прочитаете о том, что животное не может спастись, потому что имеет животную душу, но не имеет духа. А следовательно, не имеет возможности получить единство с нетварными энергиями Бога и, следовательно, исключено из вечного бытия.
Тема происхождения антропологической дихотомии и трихотомии в Православном богословии требует отдельного разговора. Скажу лишь то, что к иудейской среде, в которой возникли Евангелие и Послания апостолов, она никакого отношения не имеет, так как взята значительно позже из греческой философии. Апостол Павел как раз писал о другом, о том, что вся «тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих, потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего её, в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих» (Рим. 8:19-21).
Апостол не сомневается в том, что творение будет спасено и обОжено. Один лишь блаженный Августин понимал в данном тексте под творением только человека. (Августин Иппонский. О различных вопросах). Восточные же святые отцы говорили о творении, как совокупности всех тварей. Начиная от Амвросия Медиоланского (Шестоднев), заканчивая толкованиями на апостола Павла святителя Феофана Затворника, утверждается, что здесь речь идет о всем Божьем творении.
Но ведь Бог воспринял на Себя человеческую природу, а не животную, а значит речь идет о спасении только человека. Но кто такой человек? Разве он не является в том числе и животным?
В молитвенном опыте православные подвижники созерцали свое единство не только с Богом, но и со всем миром. Притом это были не какие-то чувственно-эмоциональные или эстетические переживания. Каждое дерево, животное, горы, небо, камни под ногами – все это воспринималось ими, как часть нашего вселенского всечеловеческого я.
Человек в себя самом вмещает весь тварный мир. В нас находится все, начиная от атомов, кристаллов, бактерий, микроорганизмов, и заканчивая всей палитрой животной психики и эмоций. Человек настолько глубок, что смог вместить в себя весь Космос. А Бог настолько кроток и смирен, что смог Сам стать Человеком и соединиться с ним «неслитно, неизменно, неразлучно и нераздельно». Следовательно, в человеке получило единство с Богом все творение.
Каждая отдельно взятая тварь теперь имеет доступ к вечности и бессмертию благодаря Боговоплощению. Поэтому, мы можем смело заявлять, что не только ради человека, но и ради всего того, что с человеком связано, произошло воплощение в мире вселенского Логоса. Именно поэтому вся тварь мучается и ожидает окончательного освобождения человека от уз греха и смерти.
Да, если кто и достоин вечной жизни, так это тварь Божия, которая по нашей вине стала мученицей на Земле.
Если бы человек знал и понимал свое великое предназначение быть проводником твари в нетварное, если бы мог стать мостом между тленным миром и бессмертным Богом, он бы жил совсем иначе на Земле. Он бы понимал, что, калеча, убивая, до смерти эксплуатируя тех, кому он должен быть другом и братом, он на самом деле убивает самого себя. В каждом стоне, в каждом страдании невинного животного страдает и сам человек, потому что связан с ними единым целым бытием мира.
Очень бы хотелось, чтобы в этот День защиты животных мы поняли, что не только ради сострадания мы должны заботиться о братьях наших меньших, но и Бога ради, потому они теперь через нас также связаны со Христом. Их кровь, боль – это теперь и боль Самого Христа.
