Святые Петр и Феврония: такая настоящая сказочная любовь
Прочитав их житие, кто-то может подумать, что Феврония вынудила князя Петра к браку, что на начало истории любви и святости никак не похоже. Но попробуем порассуждать.
8 июля (25 июня) Церковь празднует память покровителей семьи – святых благоверных князя Петра и княгини Февронии, Муромских чудотворцев.
О святой паре нам известно крайне мало. «Повесть о Петре и Февронии Муромских», являющаяся единственных источником сведений о них, составлена уже по факту их прославления в лике святых. По поручению святителя Макария Московского известный церковный писатель XVI в. Ермолай (в иночестве – Еразм) собрал все сказания о почитаемых муромских святых и оформил их в единое произведение.
Скудные факты о Петре и Февронии за время хождения в народе обросли легендами, поэтому повесть сложно назвать житием в полном смысле слова. По форме она ближе к фольклору. По этой причине в Великие Четьи-Минеи святитель Макарий включить сказание не благословил. Что никак не умаляет художественной и назидательной ценности текста, и уж тем более не ставит под сомнение святость муромской супружеской четы.
Празднование памяти святых Петра и Февронии в православных странах уже традиционно противопоставляется Дню всех влюбленных и именуется Днем семьи, любви и верности. Вместо привлекательного яркого эмоционального порыва предлагается красота многолетнего подвига. Вполне ожидаемо, что День св. Валентина распространился сам, легко и непринужденно, а День семьи, даже при условии большой поддержки со стороны государства (на примере нашего северного соседа), такими ошеломительными результатами похвалиться не может.
Празднование памяти святых Петра и Февронии в православных странах уже традиционно противопоставляется Дню всех влюбленных и именуется Днем семьи, любви и верности. Вместо привлекательного яркого эмоционального порыва предлагается красота многолетнего подвига.
Одно из самых частых преткновений – Петра к браку... вынудили. Мол, князь не хотел и не думал, а девушка буквально шантажом заставила его жениться. Напомним, что Петр обратился к владеющей ремеслом врачевания Февронии за исцелением от проказы. Девушка согласилась при условии, что тот возьмёт ее замуж. Князь дал добро, хотя и не собирался выполнять свое обещание, и после выздоровления попытался откупиться подарками. Презенты вернулись к нему нетронутыми, равно как и вернулась болезнь. Судя по тому, что мужчина пришел к Февронии во второй раз уже весь покрытый струпьями, он тянул с походом до последнего. В этот раз обещание было выполнено и болезнь больше не возвращалась.
Навскидку, и вправду, выглядит так, будто она его на себе женила. А это на начало увлекательной романтической истории, увы, не тянет. Но попробуем немного порассуждать.
Сказание не является точным жизнеописанием. Оно передано в жанре сказки, которую мы привыкли ассоциировать с вымыслом, небылицей. Если же рассматривать ее как литературный жанр, то обращает на себя внимание ее образность и обилие иносказаний. Например, в сказках самых разных народов мира всегда встречаются загадки. При этом нам, жителям мегарационального века, эти ребусы могут порой казаться глуповатыми или странными. Мы привыкли к логике, а там все вращается вокруг образов.
Безусловно всегда присутствует риск превратного понимания притчи, но в случае со Священным Писанием у нас есть толкования Святых Отцов. Что же касается Сказания о Петре и Февронии, то нам дана подсказка...
Загадки, как обязательный атрибут жанра, присутствуют и в Повести. Феврония разговаривает со слугой князя, а потом и с ним самим, как бы полунамеками. Именно это убеждает их в том, что барышня непростая, до крайности умная и сто́ящая всяческого внимания. Судя по всему, в древности свидетельством мудрости считали не последовательность и логичность изложения своих мыслей, а способность к образному мышлению и выражению информации кратко, емко и художественно.
К слову, Господь говорил по преимуществу притчами. Иносказательный язык позволяет создать, если можно так выразиться, стереоэффект. Образная подача более универсальна: она позволяет заложить больше смыслов; выразить то, для чего сложно подобрать правильные слова; чаще всего она адресована человеку вообще, а не конкретному представителю определенного слоя населения в данный промежуток времени. Притча больше располагает к последующему размышлению и обсуждению, чем буквальное изложение.
Безусловно всегда присутствует риск превратного понимания притчи, но в случае со Священным Писанием у нас есть толкования Святых Отцов. Что же касается Сказания о Петре и Февронии, то нам дана подсказка – оно начинается с довольно пространного, как для такого небольшого произведения, исповедания православной веры. Автор с самого начала задает повести христианский тон. Поэтому кажется вполне логичным трактовать элементы народных мифов как форму для назидательного содержания.
Специфика чтения любого текста, и в особенности – образного, состоит в том, что мы его читаем как бы сквозь себя, свой жизненный опыт, своё мировоззрение. Притча, таким образом, может послужить неким зеркалом нашего духовного состояния.
До сцены «шантажа» инок Еразм не жалеет слов для описания удивительного ума необыкновенной деревенской девушки. Так неужели в сознании православного церковного писателя апогеем мудрости является заарканить парня из знатного рода? Мог ли тот же самый человек, который пару страниц ранее писал высокие слова (например, «И те, кто во имя Христа крестились, должны Христу служить... А если служат Христу, пусть не отступают от заповедей его и живут не так, как обманщики и лжецы»), приводить в пример житейскую хитрость из разряда «как выйти замуж за олигарха»?
Специфика чтения любого текста, и в особенности – образного, состоит в том, что мы его читаем как бы сквозь себя, свой жизненный опыт, своё мировоззрение. Притча, таким образом, может послужить неким зеркалом нашего духовного состояния. Мы проецируем на героев свои мотивации и мысли. То, что я кроме шантажа не вижу никаких других причин, почему Феврония могла бы так поступить, совершенно не означает, что других причин нет. Это всего лишь значит, что я их не вижу.
Почему бы, к примеру, молодая девушка не могла в силу своей исключительной мудрости и прозорливости заметить в насквозь больном представителе высшего сословия что-то особенное с духовной точки зрения? Он еще не воспринимает ее всерьез, а она сразу увидела в нем родную душу, полюбила и захотела быть его женой. И не постеснялась ему об этом заявить без обиняков. Жить «гражданским браком» и делать аборты никто зазорным не считает, а сказать мужчине, что хочешь за него замуж – это как-то не комильфо и насилие над его волей. Хотя он ведь мог честно сказать, что не может на ней женится потому, что а) не любит; б) пацаны не поймут. И пойти искать другого врача.
То, что он вскоре снова заболел, нам, кстати, четко показывает зависимость болезни от греха. Когда же Петр всё осознал и раскаялся, то исцелился окончательно и бесповоротно.
Но князь не стал заморачиваться и предпочел соврать. То, что он вскоре снова заболел, нам, кстати, четко показывает зависимость болезни от греха. Когда же Петр всё осознал и раскаялся, то исцелился окончательно и бесповоротно. И, к слову, далеко не факт, что речь здесь идет исключительно о физическом недуге. Образы бани, закваски, проказы (струпья), упоминаемые в Сказании, – глубоко евангельские. Например, вполне очевидна аллюзия на исцеление Иисусом слепорожденного (Ин. 9:1-7), баней пакибытия на Руси называли Таинство Крещения, а закваска – один из символов Царства Небесного. Так что простоватая средневековая сказочка может оказаться на поверку гораздо серьезнее, чем представляется на первый взгляд.
В общем, Петр каким-то образом благодаря Февронии существенно изменился и женился на ней уже вполне осознанно, а мудрая девушка ему простила былую ложь и ни словом не попрекнула. Но трактовка про хитрость и шантаж многим кажется более подходящей и реалистичной. Может, потому что в плохое легче верится?
Начало отношений Петра и Февронии – это история о честности и открытости, об умении признавать ошибки и прощать. Только на этом фундаменте можно построить крепкую семью. И именно с этого начинается любовь князя и простолюдинки, а не с романтических свиданий и трогательных подарочков.
Св. Валентин – такой себе амурных дел Дед Мороз, который решит мои любовные проблемы без моего труда и участия.
Легенда о св. Валентине нам предлагает пустую мечтательность: много наивной сентиментальности и мало дела. ...Они так любили друг друга, но не могли быть вместе и очень страдали... Но тут нашелся добрый человек, благодаря которому любящие сердца соединились... И всё. Что потом было со всеми этими семьями, как они дальше жили – неизвестно. И мало кому интересно. Св. Валентин – такой себе амурных дел Дед Мороз, который решит мои любовные проблемы без моего труда и участия.
Православная версия – без мыльных пузырей. Там всё как в жизни, хоть и написано сказочным языком. Много трудностей, предательства, болезни и страданий. Но за всем этим стоит любовь: всепрощающая, поддерживающая, понимающая. Не найдете вы на страницах Сказания пылкой страсти и волнительных переживаний. Но, как говорится, в одной из притч Спасителя: «дерево познается по плоду» (Мф. 12:33).
Только люди с чистой совестью могут так спокойно умирать. Ранее Петр и Феврония молили Бога, чтобы отойти в мир иной в один день. На склоне лет приняли монашество.
Предчувствуя близкую кончину, князь посылает к жене сказать, что уже пора; а та просит его подождать, так как не успевает довышить церковное убранство. В итоге инокиня обматывает нитку вокруг иголки, втыкает ее в шитье, молится, ложится и спокойно отходит ко Господу одновременно со своим возлюбленным супругом! Всё спокойно и естественно, без драмы и пафоса.
И если даже в самых красивых романтических фильмах максимум, что нам могут предложить, – это «пока смерть не разлучит нас», то в случае со святыми супругами над их любовью не властна даже она. Своими душами Петр и Феврония одновременно предстали на свой малый Суд пред Господом, а тела после нескольких неудачных попыток их разлучения, чудесным образом вновь оказывались в одном гробе, в котором так вместе и лежат уже несколько сот лет в соборном храме Свято-Троицкого монастыря города Муром. Потому, что основой их любви были не чувственность и романтика, а та истинная Любовь, которая дает жизнь и смысл всему.
Молитвами святых благоверных князя Петра и княгини Февронии да дарует нам Господь мудрость созидать наши семьи на верном основании! А счастье – приложится!
