О «Восьмом Вселенском» Соборе и нынешних временах

Константинопольская Церковь предпочитает не вспоминать о Соборе, где осудили ересь филиокве. Фото: СПЖ

6 февраля 2022 г. в своей проповеди на Божественной литургии митрополит Пирейский Серафим (Элладская Православная Церковь) рассказал, как при святителе Фотии Константинопольском в 879-880 гг. был созван Собор, который владыка назвал Восьмым Вселенским. Митрополит Серафим заявил, что именно этому Собору мы обязаны сохранением чистоты православной веры. «Святой Восьмой Вселенский Собор – тот, которому мы обязаны нашим Православием, с силой, верой и мощью осудил ересь Filioque, то есть добавление к Символу веры, и предал анафеме всякого, кто в будущем захочет что-либо добавить к истине», – сказал митрополит. В то же время глава Константинопольской Церкви на богослужении в день памяти святителя об этом Соборе не упомянул вообще. Почему? Ведь его значение ничуть не меньше общепризнанных семи Вселенских Соборов.

Святитель Фотий Константинопольский

Святитель Фотий родился около 820 г. в знатной византийской семье. Его род во время еще продолжавшегося иконоборчества твердо держался иконопочитания. Отец Фотия, Сергий приходился племянником святому патриарху Тарасию, при котором иконопочитание было восстановлено на Седьмом Вселенском Соборе в 787 г. По материнской линии семья будущего святителя находилась в родственных отношениях с императорским домом. Примерно в 832 г. за верность иконопочитанию вся семья была отправлена в ссылку, а их имущество было экспроприировано. По некоторым сведениям, находясь в ссылке, отец Фотия принял мученическую кончину за почитание икон. Несмотря на гонения со стороны иконоборцев, Фотий смог получить настолько блестящее образование, что, по выражению современников, «сведениями почти во всех светских науках он столько отличался, что по праву мог считаться славою своего века и даже мог спорить с древними».

В 842 г. на престол был возведен двухлетний император Михаил III при регентстве его матери Феодоры. В 843 г. произошло окончательное восстановление иконопочитания и учрежден праздник Торжества Православия. Семья будущего патриарха Фотия была возвращена из ссылки, он сам и его братья получили высокие должности при дворе. Фотий занял пост протоасикрита — начальника императорской канцелярии. Также он занимался преподаванием. Одним из его учеников был просветитель славян святой равноапостольный Кирилл.

В 856 г. в Константинополе развернулась очередная весьма неприглядная борьба за власть, которая сильно отразилась на церковных делах, и в которую был вовлечен Фотий. Достигший совершеннолетия Михаил III стал возмущаться тем, что всеми делами в государстве заправляла его мать, святая царица Феодора, а также некий логофет Феоктист. Этим недовольством воспользовались двое братьев Феодоры, Варда и Петрона, которые устроили заговор. Логофета Феоктиста просто убили, но с Феодорой справиться было сложнее. Ее решили насильно постричь в монахини и отправить в заточение в монастырь. Однако тогдашний патриарх святой Игнатий не только отказался это сделать, но и открыто обличал Варду за его поступки. Более того, патриарх публично отлучил Варду от Святого Причастия.

После этого патриарха Игнатия обвинили в участии в бунте против императора и отправили в ссылку на остров Теревинф, где подвергли пыткам, заставляя отречься от престола. Эти усилия успеха не имели, и святой Игнатий продолжал именовать себя патриархом, а в Константинополе тем временем созвали Собор (858 г.), на котором Игнатий был низложен, а на Константинопольскую кафедру был возведен Фотий, которого в течение недели провели по всем священническим степеням и 25 декабря 858 г. посвятили в епископа с возведением на патриарший престол. Среди епископата, духовенства и влиятельных мирян образовались партии «игнатиан» и «фотиан», которые стали вести непримиримую борьбу друг с другом. 

«Фотиева схизма»

Можно ли винить в происшедшем самого Фотия? Отнюдь нет. Во-первых, он сам нисколько не добивался патриаршества. Он был одним из высших сановников государства и к тому же не мог не понимать, с какими скорбями и трудностями было сопряжено патриаршее служение.

Тем не менее, представители «игнатиан» обратились к римскому папе Николаю и, выражая готовность признать его главенство во всей Церкви, просили низложить Фотия и признать Игнатия. Папа Николай в 863 г. провозгласил анафему Фотию, а законным патриархом Константинопольским признал Игнатия.

Фотий не стал отвечать взаимностью и провозглашать анафему папе, но тут стали развиваться события в Болгарии. В 864 г. Фотий лично крестил болгарского князя Бориса и отправил в Болгарию архиепископа и священников для крещения народа. В 865 г. туда же направились святые равноапостольные Кирилл и Мефодий, которые проповедовали Евангелие на славянском языке. Эти успехи вызвали серьезное противодействия в Риме. Воспользовавшись слабостью Болгарии и необходимостью царю Борису искать политическую поддержку на Западе, папа направил в Болгарию своих епископов, которые стали изгонять византийских клириков и насаждать в Болгарии латинские обычаи и латинское учение, включая ересь Filioque.

Святитель Фотий написал окружное письмо восточным патриархам, в котором проинформировал их о делах латинян в Болгарии, и в довольно резких выражениях обвинил их в отступлении от православного вероисповедания. В частности, Фотий написал следующее: «Сам священный и святой Символ веры, несокрушимо утвержденный всеми соборными и вселенскими постановлениями, покусились они – ох уж эти происки злодея! – подделывать фальшивыми умствованиями и приписанными словами, измыслив в чрезмерной наглости своей новшество, будто Дух Святой исходит не только от Отца, но и от Сына. Кто слыхал когда-либо, чтобы подобные речи произносил хоть кто-то из нечестивых? Какая коварная змея (ср. Ис. 27:1) изрыгнула такое в сердца их? Кто вообще вынес бы, когда у христиан на деле вводят две причины в Святой Троице: с одной стороны Отца – для Сына и Духа, с другой, опять же для Духа, – Сына, и разрушают единоначалие в двоебожие, и растерзывают христианское богословие в нечто, ничуть не лучшее эллинской мифологии, и высокомерно обращаются с достоинством Сверхсущей и Живоначальной Троицы?».

В 867 г. Константинополе состоялся Собор, на котором папу Николая объявили низложенным и предали анафеме. Общение между Римом и Константинополем прекратилось, «Фотиева» схизма приняла свой законченный вид.

В этом же году произошли события, благодаря которым обстоятельства резко изменились. В Константинополе воцарился Василий Македонянин, а в Риме скончался папа Николай. Новый император желал примирения с Римом, а кроме того по некоторым источникам патриарх Фотий обвинил его в цареубийстве и отлучил от Причастия. Исходя из этих обстоятельств, участь Фотия была предрешена, его низложили, а на патриарший престол возвратили Игнатия.

К новому папе Адриану II отправилось посольство с информированием о всех произошедших переменах. Папа повторил анафему Фотию, а также всему Константинопольскому собору 867 г. и прислал в Константинополь своих легатов, чтобы они с помощью императора Василия Македонянина провели собор, на котором повторили бы все папские анафемы. Этот Собор состоялся в 869-870 гг. и был объявлен вселенским, несмотря на свою крайнюю малочисленность. Собор выполнил свою миссию, подтвердил низложение Фотия, а также признал верховенство римского папы, провозгласив его неподсудность даже вселенскому Собору. Практически все сторонники Фотия твердо хранили ему верность и отказались подписывать определения собора. Вместе с Фотием они все, более 200 человек, были низложены.

Общение между Римом и Константинополем было восстановлено, но вскоре византийцы поняли, что заплатили за это слишком большую цену. Подчиненность папе уже никого не устраивала, в том числе и вернувшегося патриарха Игнатия. А в 879 г. состоялся тот самый Собор, который митрополит Пирейский Серафим назвал «Восьмым Вселенским», и который имеет для этого все основания.

«Восьмой Вселенский Собор» 879-880 гг.

Кавычки в данном обозначении – это дань общепринятому мнению о том, что Вселенских соборов было семь.

Еще при споре патриарха Игнатия и папы Иоанна VIII, Василий Македонянин предложил папе прислать своих легатов на новый собор в Константинополе, который бы решил все разногласия. Папа легатов прислал, но когда они прибыли в Константинополь, то обнаружили, что Игнатий уже скончался, а на патриаршем престоле – Фотий. Они написали об этом в Рим, прося новых инструкций. Папа согласился признать Фотия патриархом при условии примирения с сторонниками Игнатия, и, по всей видимости, предоставил легатам полномочия действовать более-менее самостоятельно, исходя из обстоятельств.

Собор открылся в начале ноября 879 г. в храме Святой Софии. Согласно актам, на нем присутствовало 383 епископа, что резко контрастирует с началом Собора 869-870 гг., на котором было немногим более 10 человек. Присутствовали представители всех пяти патриархатов, в том числе и папские легаты, которые даже поднесли патриарху Фотию епископское облачение в качестве подарка от папы Иоанна VIII.

Самым главным вопросом, который папа Иоанн VIII хотел решить на том Соборе – это признание за Римом прав на Болгарию. Но это требование было с ходу отвергнуто отцами Собора, которые сослались на то, что данный вопрос находится в компетенции императора.

Среди наиболее важных решений Собора были следующие:

• Константинопольский Собор 787 г. против иконоборцев был признан Седьмым Вселенским;
• Константинопольский Собор 869-870 гг., признавший верховенство папы и осудивший Фотия, был осужден, а его решения признаны ничтожными;
• святитель Фотий был утвержден в своем патриаршем достоинстве.

Было принято также несколько канонических правил, в том числе о взаимном признании действительности отлучений, извержений и анафем. Здесь можно вспомнить о признании всеми Поместными Церквями, в том числе и Константинопольской, анафемы Филарету Денисенко, что полностью соответствовало данному правилу.

Но самое главное решение Собора 879-880 гг. было принято на последнем заседании. Оно касалось утверждения неизменности Никео-Константинопольского Символа веры и, в частности, гласило следующее: «Если кто-то дерзает заново переписать и переименовывать "Правило Веры" в некоем ином изложении, кроме разве этого священного Символа, который повсюду свыше распространялся благословенными и святыми Отцами нашими, и чтобы похитить авторитет исповедания этих богоносных мужей и внедрить их собственные изобретения, и чтобы их представить в виде общего учения верующим или тем, которые обращаются от какой-либо ереси...

Тогда того, согласно гласу святых и Вселенских соборов, который уже признан перед нами, его следует отлучать совсем, если он является клириком, или предать анафеме, если он является мирянином». Решение было принято в виде отдельного Ороса.

Деяния Собора зафиксировали восторженную реакцию его участников на оглашение этого Ороса. Она была следующей: «Там мы считаем, так веруем, мы крестились в этом исповедании и удостоились войти в клир. Итак, мы считаем за врагов Божиих и Истины тех, которые думают иначе в отношении этого. Если кто-то будет дерзать составлять кроме этого Символа веры иной, или прибавлять в него, или убавлять что-либо из него, или проявлять дерзость его объявлять "правилом", то да будет осужден и да будет изгнан из христианства.

Поскольку он тем самым удаляет или же прибавляет что-либо в Святой и Единосущной и Нераздельной Троице, и этим заявляет, что исповедание, которое у нас было до сего дня, является несовершенным и осуждает Апостольское Предание и учение Отцов. Итак, кто бы то ни был, если он, доходя до такой степени пренебрежения, дерзает делать такое, о чем мы говорили прежде, и предложит некий иной Символ веры и его объявляет «правилом», или добавляет в него или что-либо убавляет в Символе, который нам передан Первым, Великим, Святым и Вселенским Собором в Никее, тому да будет Анафема!»

Ересь Filioque в документах Собора названа не была, однако никто не сомневался в том, что речь идет именно об этом. Ведь самая главная претензия византийцев к деятельности латинян в Болгарии как раз и заключалась в том, что латинские миссионеры проповедовали там Filioque.

Архиепископ Василий (Кривошеин) в своем исследовании «Символические тексты в Православной Церкви» пишет по поводу этого Собора следующее: «Как по своему составу, так и по характеру своих постановлений этот Собор носит все признаки Вселенского Собора. На нем были представлены все пять Патриархатов тогдашней Церкви, в том числе и Римской, так что этот Собор является последним Собором, общим как для Восточной, так и Западной Церкви. В нем участвовало 383 отца, т. е. это был самый большой Собор со времени Халкидона. Он был созван как Вселенский Собор и называет себя в своих актах "великим и Вселенским Собором"».

Но самым главным признаком, который позволяет говорить о Соборе 879-880 гг. как о Восьмом Вселенском, было то, что он вынес определение вероучительного характера, пусть не буквально, но по сути, отвергнув ересь Filioque, которая угрожала Церкви. Кроме того, во всей Церкви произошла рецепция решений этого Собора. Все Поместные Церкви, включая Римскую, признали эти решения. Следует заметить, что можно встретить мнение, будто бы папа Иоанн VIII отверг решения Собора и опять разорвал отношения с Фотием, но серьезная историческая наука считает это выдумками недоброжелателей Фотия. Как ни странно, Собор 879-880 гг. признавался латинянами Вселенским вплоть до XII в., когда Рим в ходе борьбы за свое главенство в Церкви стал считать (и считает до сих пор) Восьмым Вселенским собором не Собор 879–880 гг., лжесобор против Фотия 869-870 гг.

Итоги

Ересь Filioque в конце IX и в X веке еще не утвердилась в качестве обязательного учения в Риме. Преимущественно она доминировала в Германии и Франции. Римские папы относились к нему более-менее терпимо, но не спешили объявлять официальным учением церкви. Однако к концу X столетия, когда германское влияние в Риме значительно усилилось, а папами стали становиться личности германского происхождения (первым таковым был саксонец Григорий V), то Filioque стало доминировать и в Риме. Окончательным утверждением этого лжеучения принято считать его упоминание в Символе веры во время коронации германского императора Генриха II в 1014 г., при папе Бенедикте VIII.

Что касается сегодняшней ситуации, то ее связь с Собором 879-880 гг. вполне очевидна. В свете планов Фанара и Ватикана по объединению в ближайшее время возникает вопрос о единстве вероучения. Константинопольский патриарх Варфоломей заявляет, что «диалог между католической и православной церквями, начавшийся после Второго Ватиканского Собора, сначала на дипломатическом, а затем на богословском уровне, продолжается с настойчивостью, реализмом и полным доверием Божественному провидению на пути, ведущем к цели, который приведет к такому желанному полному единству».

Однако никто за последнее время не слышал, чтобы Католическая церковь выражала желание отказаться от ереси Filioque или от иных своих заблуждений. Значит, на Фанаре полагают, что объединение может произойти при сохранении католиками всех своих лжеучений. При этом Константинопольский Собор 879-880 гг., который анафематствовал Filioque, становится очень неудобным. Еще более неудобным он становится в случае его признания Восьмым Вселенским Собором. Поэтому сегодня фанариоты о нем предпочитают не вспоминать. Противники же единения с латинянами, такие как митрополит Пирейский Серафим, наоборот стараются привлечь к нему внимание и говорят о том, что учение о Filioque было отвергнуто Церковью еще в конце IX века.

И еще одно утверждение можно сделать из всей истории о «Фотиевой схизме». Это утверждение о том, что в IX столетии православная и латинская церковные традиции уже сформировались как отдельные друг от друга. В той же Болгарии, которая в это время принимала Крещение, стоял выбор, откуда его принимать: из Рима или из Византии. И болгары прекрасно понимали, что это не одно и то же. Еще более очевидным этот выбор был в 988 г., когда Крещение принимала Русь. Поэтому заявления украинских католиков православного обряда о том, что святой князь Владимир принял веру, общую для Рима и Константинополя, и что Русская Церковь была в единении с римским престолом – это не более чем спекуляции на дате официального разрыва между православными и латинянами в 1054 г.

Читайте также