Притча: о нечестном торговце. Притча святителя Николая Сербского
Фото: m.123ru.net
Однако дети его были больны, и он тратил много денег на докторов и лекарства. И чем больше он тратил на лечение детей, тем больше он обманывал своих покупателей. Но чем больше он обманывал покупателей, тем сильнее болели его дети.
Однажды, когда Измаил сидел один в своей лавке, полный тревог о своих детях, ему показалось, что на миг раскрылись небеса. Он поднял глаза к небу, чтобы посмотреть, что там происходит. И видит: стоят ангелы у огромных весов, отмеряющих все блага, которыми Господь наделяет людей. И вот, подошла очередь семьи Измаила.
Когда ангелы стали отмерять здоровье для его детей, они бросили на чашу весов здоровья меньше, чем было гирь на весах. Разгневался Измаил и хотел прикрикнуть на ангелов, но тут один из них обернулся к нему и говорит: «Мера правильна. Что же ты сердишься? Мы недодаем твоим детям ровно столько, сколько ты недодаешь своим покупателям. И так мы вершим правду Божию».
Измаил рванулся, как будто его мечом пронзили. И стал он горько каяться в своем тяжком грехе. С тех пор стал Измаил не только правильно взвешивать, но всегда добавлял лишку. А к детям его вернулось здоровье.
Притча святителя Николая Сербского
Читайте также
Притча: Злой дух
Притчи – это обычно короткие поучительные повествования. Сегодня же мы предлагаем читателю длинную, но весьма полезную притчу из поучений святых отцов.
Ангел, который живет по соседству
Фильм – это всегда послание авторов фильма к зрителю. Просто «развлекательного» и бессодержательного кино не существует, всегда есть смысл. Вопрос в том – какой?
Преподобный Феодосий – светильник всея Руси
Именно такое прозвище дал народ Феодосию Печерскому. Как он жил и что завещал потомкам, попробуем разобраться в статье цикла публикаций о Киево-Печерской лавре.
«Пикасо́»: как читать Библию 2
Отрывки из книги Андрея Власова «Пикасо́. Часть первая: Раб». Эпизод 18.
Фильм «Свет в океане»: очень тяжелый выбор
Бог дал человеку заповеди. Но иногда бывает, что обстоятельства складываются так, что заповедь стоит между катастрофой и счастьем. Не переступить ее оказывается очень тяжело.