Лествица жизни Николая Васильевича Гоголя

«Горьким словом моим посмеюся» – эти слова пророка Иезекииля написаны на могиле великого русского писателя и мыслителя украинского происхождения Николая Васильевича Гоголя.

Что приходит на ум простому обывателю, когда тот слышит фамилию Гоголь? В лучшем случае это Тарас Бульба с сыном, парень с черевичками, Чичиков, Плюшкин и другие мёртвые души, залетающие в рот вареники да остроносая карикатура на Николая Васильевича – то есть всё то, что ещё осталось от школьных уроков по литературе.

Но если попробовать остановиться и повнимательнее вчитаться в его строки, всмотреться в его жизнь, то окажется, что Гоголь до сих пор остаётся чуть ли не самым неоднозначным, непонятным, загадочным, таинственным, не поддающимся никаким научно-литературоведческим обобщениям, и потому вызывающим острые споры, писателем русской классической литературы.

Кем он был? Чем жил? Отчего страдал и радовался? На что надеялся? Во что верил? Ответить на эти непраздные вопросы мы сможем, посмотрев на последние годы и смерть писателя.

Духовное творчество последних лет жизни Гоголя было проигнорировано современной ему и последующей «прогрессивной общественностью», долгое время считалось ошибкой и отклонением от верного курса революционно-демократического реализма. Однако если отбросить надменные мирские стереотипы и посмотреть на существо вопроса, то станет ясно, что именно откровенно христианские произведения Николая Васильевича являются ничем иным, как естественным итогом его жизненных поисков, вершиной его писательского мастерства.

Характерно, что как только Гоголь прочно занял чёткую православно-патриотическую позицию, на него сразу же был повешен ярлык «сумасшедшего». Первым, кто обозвал писателя сумасшедшим, был властитель революционных дум и литературный критик – неистовый Виссарион Белинский. Он, не взирая на прежнюю дружбу с Николаем Васильевичем, прямо сказал, что Гоголь, обратившись в религиозную сторону, отказался от своего художественного творчества, и что-то у него с головой стало. Некоторые ещё добавляют, что из-за этого своего «сумасшествия» он и умер, уморив себя голодом.

Так было всегда. Так происходит и сегодня: когда человек искренне обращается ко Христу и Его Православной Церкви, его тут же называют религиозным фанатиком, говорят, что он «ударился в религию», что у него «крыша поехала». Говорят так те, кто живёт по стихиям лежащего во зле мира, руководствуются земным «эвклидовым умом», кто, по своей гордыне и нераскаянности, лишены всеисцеляющей благодати Божией. Для таковых вера в распятого и воскресшего Господа – безумие. «Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, сила Божия» (1 Кор. 1,18)

При ближайшем непредубеждённом рассмотрении оказывается, что все обвинения в сумасшествии Николая Васильевича абсолютно беспочвенны. Это прекрасно доказал профессор Владимир Алексеевич Воропаев, написавший множество книг и статей на эту тему. В них он подробно разбирает и разоблачает каждое из обвинений писателя в сумасшествии.

Есть описания лечащего врача, который наблюдал Николая Васильевича. Видимо, он чувствовал приближение смерти и поэтому усиленно постился – ел очень мало. Тогда как раз начался Великий пост, к которому Гоголь всегда очень серьёзно относился. В его переписке с друзьями есть места, из которых можно понять, что он очень хорошо знал все особенности великопостной жизни. Усиленно он постился в первую неделю Поста, как это и положено по церковному уставу, сугубо воздерживаясь от пищи и уделяя особое внимание молитве.

Однако от оценок мирских властителей дум обратимся к свидетельствам духоносных современников писателя. Вот что говорил святитель Игнатий Брянчанинов об одной из последних книг Николая Гоголя – «Выбранных местах из переписки с друзьями»:

«Виден человек, обратившийся к Богу с горячностью сердца. Но в деле религии этого мало. Чтоб она была истинным светом собственно для человека и издавала из него неподдельный свет для ближних его, необходимо нужно в ней определительность. Определительность заключается в точном познании Истины, в отделении Её от всего ложного, от всего лишь кажущегося истинным… желающий стяжать определительность глубоко вникает в Евангелие, соображаясь с учением Господа, выправляет свои мысли и чувствования. Когда человек совершит этот труд, тогда он возмогает отделить в себе правильные, добрые мысли и чувствования от поддельно, мнимо правильных и добрых. (…) Но одной чистоты недостаточно для человека: ему нужно оживление, вдохновение. Так, чтоб светил фонарь, недостаточно чисто вымытых стекол, нужно, чтоб внутри его зажжена была свеча. Так сделал Господь с учениками Своими. Очистив их истиною, Он оживил их Духом Святым,— и они соделались светом для человеков. До приятия Духа Святого Апостолы не были способны научать человечество, хотя уже и были чисты. Такой ход должен совершиться с каждым христианином, христианином на самом деле, а не по одному имени: сперва очищение Истиною, а потом просвещение Духом. Правда, есть и у человека врождённое вдохновение, более или менее развитое, происходящее от движения чувств сердечных. Истина отвергает это вдохновение, как смешанное, умерщвляет его, чтоб Дух, пришедши, воскресил его в обновлённом состоянии. Если же человек прежде очищения Истиною будет руководствоваться своим вдохновением, то он будет издавать для себя и для других не чистый свет, но смешанный, обманчивый, потому что в сердце его живёт не простое добро, но добро, смешанное со злом более или менее. (…) Применив эти основания к книге Гоголя, можно сказать, что она издаёт из себя и свет, и тьму. Религиозные его понятия неопределённы, движутся по направлению сердечного вдохновения неясного, безотчётливого, душевного, а не духовного. (…) Желательно, чтоб этот человек, в котором заметно самоотвержение, причалил к пристанищу Истины, где начало всех духовных благ».

Отзыв епископа Игнатия был переслан Гоголю П. А. Плетнёвым, на что автор «Выбранных мест...» ответил своему корреспонденту письмом от 9 мая 1847 года: «Что касается до письма Брянчанинова, то надобно отдать справедливость нашему духовенству за твёрдое познание догматов. Это познание слышно во всякой стороне его письма. Всё сказано справедливо, и всё верно. Но, чтобы произвести полный суд моей книге, для этого нужно быть глубокому душеведцу, нужно почувствовать и услышать страдание той половины современного человечества, с которою даже не имеет и случаев сойтись монах: нужно знать не свою жизнь, но жизнь многих. Поэтому никак для меня не удивительно, что им видится в моей книге смешение света со тьмой. Свет для них та сторона, которая им знакома; но об этом предмете нечего нам распространяться. Всё это ты чувствуешь и понимаешь, может быть, лучше моего. Во всяком случае, письмо это подало мне доброе мнение о Брянчанинове. Я считал его, основываясь на слухах, просто дамским угодником и пустым попом».

Реабилитация Николая Васильевича как великого русского мыслителя начинается в ХХ веке, благодаря трудам русских философов и религиозных мыслителей. Святитель Серафим (Чичагов) называет Гоголя «возлюбленным сыном нашей Церкви».

Сегодня многие видят в Гоголе, особенно в его ранних работах, проповедь некоего языческого мистицизма. Однако Николай Васильевич был верующим христианином, крестившимся и упокоившимся в Православной Церкви. Да, в произведениях писателя описываются колдуны, чёрт, но это лишь персонажи народных сказок. Чёрт у него часто фигура пародийная, комическая. Гоголь в шутку говорил, что всю жизнь преследует чёрта и хочет загнать его в угол. Конечно, он верил в то, что Богу противостоит дьявол, но он никогда не давал повода думать, что тот противостоит Творцу на равных.

В отличие от сказочной нечистой силы из «Вечеров на хуторе близ Диканьки», по мнению литературного критика и писателя Игоря Золотусского, во втором томе «Мёртвых душ» выведен дьявол без рогов и хвоста. Это уже дьявол вполне современный, который «уже без маски выступил в мир». Имеется ввиду юрисконсульт, весьма цивильный на вид человек, но который страшнее любой нечистой силы. Устраивая в губернии великую путаницу (с помощью коловращения анонимных бумаг), он превращает мало-мальски существовавший порядок в хаос.

После мучительных искушений и сомнений Николай Васильевич воспринимал своё художественное творчество как послушание, миссию, заповеданную Богом. Мы знаем, что он даже одно время хотел постричься в монахи в Оптиной Пустыни, но старец Макарий отговорил его от этого, сказав, что его служение Богу и людям заключается в писательском труде.

Литературоведы утверждают, что в произведениях Гоголя, за исключением отдельных фрагментов, нет целостного, яркого, положительного образа христианского героя. Напротив, образы негодяев чрезвычайно разнообразны и описаны с неподражаемым мастерством.

На это можно возразить, что Николай Васильевич дал нам намного больше – в другом, более личностном и сердечном жанре, в своих «Выбранных местах из переписки с друзьями» и, конечно же, «Размышлениях о Божественной Литургии». В них он указал нам путь, идя по которому, человек может стать истинным учеником Спасителя, обрести вечноблаженную жизнь в Его Небесном Царствии.

Главное же произведение писателя – это его христианская жизнь и смерть. Перед жизнью во Христе меркнут все созданные человеческим гением шедевры мировой культуры.

Перед смертью Николай Васильевич исповедовался и причастился несколько раз. Он лежал, отвернувшись к стене, перебирал четки и читал молитвы. Последними его словами были: «Лестницу, лестницу давайте… как сладко умирать».

Эти слова не случайны. Одной из его любимых книг была «Лествица» преподобного Иоанна Синайского, в которой описывается борьба с греховными страстями и восхождение ко Христу по лестнице добродетелей.

«Вот, лестница стоит на земле, а верх её касается неба; и вот, Ангелы Божии восходят и нисходят по ней. И вот, Господь стоит на ней и говорит: Я Господь, Бог Авраама, отца твоего, и Бог Исаака. Землю, на которой ты лежишь, Я дам тебе и потомству твоему. И будет потомство твоё, как песок земный; и распространишься к морю, и к востоку, и к северу, и к полудню; и благословятся в тебе и в семени твоём все племена земные. И вот, Я с тобою; и сохраню тебя везде, куда ты ни пойдёшь; и возвращу тебя в сию землю; ибо Я не оставлю тебя, доколе не исполню того, что Я сказал тебе» (Быт. 28,12-15).

Дай Бог взойти по этой лестнице и нам вслед за нашим великим соотечественником, православным христианином Николаем Васильевичем Гоголем.

Читайте также