Между нами и Богом стоит ЭГО

Всему виной наше «я». Фото: testy.online

Апостол Павел пишет о своей скорби по Израилю, которые «имеют ревность по Боге, но не по рассуждению. Ибо не понимая праведности Божией и усиливаясь поставить собственную праведность, они не покорились праведности Божией, потому что конец закона – Христос...» (Рим. 10: 1-4). Именно эти слова читаются в воскресный день пятой недели по Пятидесятнице. Какое они имеют к нам отношение? Самое прямое.

Парадокс иудаизма заключается в том, что, принимая Закон Божий, люди смогли исказить его так, что начали считать собственные придуманные ими установления частью обязательных Божественных указаний. Таким образом иудеи повернули свою «праведность» против Бога, повесив на Кресте своего собственного Законодателя. Споры с Христом, которые всегда завершались посрамлением законников, не приводили к покаянию. Они лишь укрепляли их решимость устранить Его. Этот феномен можно назвать «ревностью не по разуму», описанную апостолом Павлом.

Я часто наблюдал проявления гнева и ненависти по отношению к тем, кто отступает от общепринятых правил и нарушает установленные нормы. Давайте на время отложим все свои представления и предубеждения, которые мы усвоили из религиозной литературы, и вернемся к основе всех учений – к заповеди о Любви, к которой, по сути, сводятся все проповеди, обычаи и правила.

Все, что нам дано в огромных сводах наставлений, поучений и норм духовной жизни сводится к одной простой истине – нужно иметь любовь, в первую очередь к Богу, а затем и к людям.

Таким образом, все написанное и сказанное является лишь средством для достижения этой единственной и главной цели. Именно из-за умножения беззаконий в конце времен на земле почти не останется места для бескорыстной Любви (Мф. 24.12). Если слово «любовь» является ключом к спасению. Но мы должны задать себе вопрос, что это вообще такое? Проблема заключается в том, что наши представления о Любви как о духовном качестве остаются для нас загадкой за семью печатями.

Как правило, понятие любви у нас сводится к эмоциональным и психологическим переживаниям, связанным с чувствами. В то время как Христос учит нас не о чувственной, родственной, или дружеской любви, а о любви жертвенной. Т.е. не той, которая «потому что», а той, которая «вопреки всему» и «несмотря ни на что». Наши мысли о любви обычно ограничены абстрактными сентиментальными идеями. Поэтому высказывания Святых Отцов о любви как духовном качестве нам понятны так же, как глухонемым рассуждениям о музыкальной теории.

Любовь является плодом определенных духовных усилий, а не результатом умственного или чувственного воздействия на сердце. Любовь это не чувство, а качество личности. Притом такое, что «ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы... ни другая какая тварь» не в силах противостоять ей (Рим. 8:38-39).

Начало пути к достижению этого качества связано с исповедью и искренним покаянием. Но необходимо четко отличать этот духовный процесс от простого самообмана и самоуспокоения, когда мы поверхностно прикидываемся кающимися.

Вместо глубокого внутреннего изменения мы можем превратить исповедь в пустую формальность, повторяя каждый раз одни и те же грехи, вращаясь в мертвом круге жизни.

Истинное раскаяние – по сути это акт погребения своего «я», разрыва с греховной жизнью не только в поступках, но и в чувствах. Только умертвив в себе ветхого человека, мы сможем родиться для новой обновленной жизни. Отказ от этого процесса означает упущение возможности спасения, и согласие лишь на косметические изменения своего внутреннего мира. Истинное раскаяние требует готовности к радикальному разрушению своего эгоизма, к глубокой трансформации личности, которая будет подобна смерти не только символически, но и реально. Отказ от греха – это отказ от широкого спектра чувств и реакций, которые определяют нашу повседневную жизнь.

Покаянным разворотом, без которого невозможно идти дальше, должен быть отказ от судейства. Это связано с тем, что первым свойством, первым проявлением греха, которое приобрел человек сразу же после падения, была его постоянная готовность к суду. «Жена, которую Ты мне дал...», это она виновата.

До тех пор, пока неусыпная готовность к суду (осуждению), будет жить в нашей душе, туда не сможет войти даже малая капля Благодати. Если мы будем внимательны при чтении Евангелия, то увидим, что ни об одном грехе Спаситель не говорил так часто и многообразно, как о склонности человека к осуждению. Этот же грех привел иудеев и к богоубийству: «Распни Его» – ибо таков наш суд, и таково наше решение.

«Не извинителен ты, всякий человек, судящий другого…» – предупреждает нас апостол Павел (Рим. 2:1-4). Отказ от судейского кресла – первое условие возращения рая любви в нашу душу.

Когда мы перестанем мониторить поведенческие модели окружающих нас людей и событий, неустанно давая им свое оценочное суждение, мы начнем лучше видеть то, что находится внутри нас самих.

Все страсти, которые живут в нашей душе, с внешним миром связаны опосредовано. Страсти – это царствующий ад внутри нас, а наша жизнь – лишь кормушка для этих страстей. Объедение не есть, как это может показаться на поверхностный взгляд, простое вожделение к пище. Это прежде всего внутреннее состояние психики, зависимой от переживания наслаждения при употреблении пищи.

Объедение паразитирует на простом отношении к пище как необходимом энергетическом качестве жизни. Страсть блуда есть гипертрофированное переживание значимости нервных ощущений, связанных с половыми органами. Так же и сребролюбие есть простое искажение бытийной нормы индивидуальной жизни. По сути, это болезненная любовь к самому себе.

Гнев – демоническое состояние личности, непрерывно плавающей во внутреннем пламени геенского огня. Печаль и уныние – следствие внутренней пустоты обезбоживания, потери надежды на Бога и Его промысел. Гордость, тщеславие – кумиротворение, я-выделение себя везде и во всем.

Если взглянуть на все эти страсти в целом, становится очевидно, что они все проистекают из идола эгоизма, самовлюбленности и саможаления. Мы сделали самих себя объектом нашего же поклонения. Во имя этого идола мы готовы пожертвовать всем, включая нашу бессмертную душу. Уничтожение эгоизма, свержение его с пьедестала в нашем сердце и есть актом истинного покаяния, который изначально ощущается как внутренняя гибель, уничтожение «я», полная потеря всех ранее важных и основополагающих жизненных установок.

Только когда мы уничтожим этого идола, мы сможем достичь состояния, которое святые отцы обозначают как трезвение. Но пока этого не случилось, мы будем жить как в тумане, опьяненные страстями, мало понимая то, чему нас учит Бог, Церковь и святые Отцы. А если что-то и будем понимать, то так, как это понимает пьяный, через призму искажений, невнятности и потери ориентации.

Когда идол самости будет свергнут нами на землю, не нужно на его место сразу же возводить другой. Важно осознать, что мы не в состоянии самостоятельно себя спасти. Никогда и ни при каких условиях мы не можем стать святыми. Нашу святость создает только милость Божья. Все, что нам нужно – это дать возможность Богу действовать в нашей жизни, впустить Его в наше сердце.

Философия божественного замысла говорит о том, что спасение человека – это Божественное чудо, осуществляемое в нашем мире через Его любовь к человеку. Без этого вмешательства никто не был бы спасен. Когда мы в полной мере осознаем, что мы, по своей сути, никто, созданы Богом из ничего, и начнем жить в соответствии с пониманием этого, тогда Бог, Единственный, кто истинно обладает Жизнью в Самом Себе, начнет формировать свое подобие из нашего праха.

Однако для того, чтобы это произошло, наша душа должна преобразиться из гордого и твердого камня в мягкую, смиренную и послушную глину. Именно это и является основой спасения, которую святые отцы называют смирением.

Читайте также