Канон Андрея Критского. День первый: что мы сделали с собой и с миром?

Первая часть Великого канона – это только начало покаянного пути. Фото: alexandr-hram.ru

Вот и мы вошли в Великий пост. Пожалуй, каждая христианская душа ждет этого времени, как периода, когда, наконец, сможет хоть немного отвлечься от повседневных забот и посвятить время духовной жизни.

По-хорошему, во все остальные дни года, нам никто не мешает усердно трудиться ради стяжания блаженной вечности, но мы – ленивы, а в Четыредясятницу никуда не денешься, здесь сама обстановка храма, устав Церкви, да и окружающая атмосфера обязывает «засучить рукава» и хоть немного начать разгребать «авгиевы конюшни» собственной души.

Расслабляться мы умеем хорошо, тут никакого опыта не нужно, все само собой получается – достаточно вспомнить, чем заканчивались все наши многочисленные предыдущие посты. Другое дело – собранность и настрой на духовную работу – именно с ними у нас нередко случаются проблемы. Пост уже наступил, раскачиваться некогда – заниматься этим еще можно было в подготовительные недели, но уж точно не сейчас.

По себе скажу, что даже если есть желание хорошенько потрудиться, но оно какое-то «голое», т.е. за этим желанием больше стоит некое рассудочное понимание необходимости, возможно, память о предыдущем опыте, но не живая жажда общения с Богом, а о слезах покаяния и говорить не приходится. Наверное, поэтому в самом начале канона святитель Андрей Критский вопрошает сам себя: «С чего начну я оплакивать деяния злосчастной моей жизни? Какое начало положу, Христе, я нынешнему моему сетованию?»

«Подражая в преступлении первозданному Адаму, я сознаю себя лишенным Бога, вечного Царства и блаженства за мои грехи».

В межпостовой период, когда повседневные заботы отбирают огромное количество времени и кажется, что так сложно выкроить время для духовной жизни, душа постепенно будто забрызгивается грязью, как лобовое стекло автомобиля в слякоть. Время от времени ты ее пытаешься «протирать», но «грязь» все равно летит со всех сторон, дорога просто окутана «грязным туманом», постоянно вылетающим из-под колес и рассеивающим лучи солнечного света: «Осквернил я одежду плоти моей и очернил в себе, Спаситель, то, что было создано по Твоему образу и подобию», – слышим мы во второй песни канона. В таком положении остается только один выход – «съехать» с оживленной «трассы», остановиться и попытаться «отмыться».

Первой «остановкой» для нас и является покаянный канон. Когда ты попадаешь на великопостные богослужения в храм, то понимаешь, что все предыдущие разговоры о собственной занятости, усталости и т.п. – это лишь средства самооправдания. Сейчас же я перепланировал свои дела и нашел время для молитвы – почему же тогда не сделал этого раньше? Слава Богу, что у нас есть Великий пост и, слава Богу, что мы до него дожили. Теперь, вместе со словами канона, мы можем сказать себе: «Прииди, несчастная душа, с плотию своею, исповедайся Создателю всего, воздержись, наконец, от прежнего безрассудства и с раскаянием принеси Богу слезы».

С первых слов святитель Андрей Критский делает акцент на преступлении наших прародителей. С одной стороны – это смысловое продолжение вчерашнего воскресного дня, с другой – напоминание, что наш мир и самих себя изуродовали не только Адам и Ева, но и мы, даже еще больше продолжаем уродовать: «Подражая в преступлении первозданному Адаму, я сознаю себя лишенным Бога, вечного Царства и блаженства за мои грехи», – поется в первой песни. Эта мысль является как нельзя лучшим ответом на вопрошания о том, с чего начать покаяние.

Слава Богу, что у нас есть Великий пост и, слава Богу, что мы до него дожили.

Оглянитесь вокруг – во что мы превратили Божье творение. В повседневной жизни мы часто этого не замечаем, но весь мир пропитан смертью и разрушением. Умирают люди, умирают животные, умирают растения, умирают и звезды, и планеты, даже камни и те постепенно распадаются. Нет в этом мире ничего вечного, все стремится к саморазрушению, к впадению в небытие из которого оно когда-то, одним глаголом Божьим, было вызвано к жизни.

Весь этот процесс – дело наших рук. Но нам мало «естественности» смерти, мы упорно продолжаем продуцировать пороки, превратив нашу Землю в «копилку» зла, а многие сегодня мечтают о создании таких «копилок» в других частях космоса. Не зря в «Космической трилогии» Льюиса наша планета названа безмолвной, как единственная во всей вселенной, не принимающая участия во всеобщем хоре мироздания, восхваляющего своего Творца. Все, к чему ни прикоснется человек, что не попытается сделать, изобрести, все несет на себе печать греха. Только откровенно слепой не замечает, как усугубляется, становится все более порочным положение человечества, как деградация именуется прогрессом и тем самым усыпляется не просто совесть, а вообще сколь-либо адекватное отношение к жизни.

Если на заре человечества был виновен Адам, то сегодня еще больше виновны мы сами: «Достойно был изгнан из Едема Адам, как не сохранивший одной Твоей заповеди, Спаситель. Что же должен претерпеть я, всегда отвергающий Твои животворные повеления?» На этот вопрос пусть каждый ответит сам за себя.

Первый шаг к покаянию – это видение, четкое осознание черноты своей души, когда на нее «налипло» уже столько грязи, что и двигаться дальше становится затруднительно. Да, это те же «грабли», на которые мы наступали все предыдущие года, на которые мы продолжаем наступать и сейчас. Чувствуешь себя облажавшимся дураком, которого очередная «шишка» ничему не научила. Но как ребенок, даже если он сильно что-то набедокурил, все равно идет во всем сознаваться родителям, так и мы, стыдясь поднять глаза на образ Спасителя, вместе со святителем Андреем взываем: «Воззри на меня, Боже, Спаситель мой, милостивым Твоим оком и прими мою пламенную исповедь. Согрешил я более всех людей, один я согрешил пред Тобою; но, как Бог, сжалься, Спаситель, над Твоим созданием». Если любящие родители всегда прощают свое чадо, тем более Господь не замедлит с прощением для нас.

Покаяние – это состояние души, требующее постоянного напряжения сил, сосредоточенности.

Напоследок, вернемся к нашей повседневности. Побывав на покаянном каноне и уделив немного времени своей душе, нам все же придется вернуться к обыденным заботам, оставлять их нельзя, да и грешно это, от нас ведь во многом зависит жизнь наших родных и близких, но и затягивать эти заботы не должны. Решение каждодневных проблем отбирает намного больше времени, чем молитва – никуда от этого не денешься, мы все-таки не в монастыре живем. Боюсь, что покаяние для нас будет закрыто, если мы в день ему станем уделять лишь полчаса.

Покаяние – это состояние души, требующее постоянного напряжения сил, сосредоточенности. Потому нам никто не мешает размышлять над своей жизнью, над смертью, над словами канона или Священного Писания, нам никто не мешает тихонько молиться во время, например, перемещения из точки А в точку Б, когда задействованы ноги, а ум свободен.

Первая часть канона – это только начало покаянного пути, но это и импульс, задающий скорость и ритм всей постовой жизни, а потому давайте сделаем, чтоб написанные святителем Андреем слова стали нашими личными словами, изливающимися из глубины сердца: «Искренно приношу Тебе, Спаситель, слезы очей моих и воздыхания из глубины сердца, взывающего: Боже, согрешил я пред Тобою, умилосердись надо мною».

Читайте также