ПЦУ и УГКЦ: дальше – литургия?

Ритуал УГКЦ и ПЦУ

Ранее мы уже много раз наблюдали совместные молитвы думенковцев и униатов в виде молебнов или панихид. Но Великое водоосвящение – это нечто другое. Здесь содержится чин призывания Святого Духа. Молитва «Велий еси Господи» (приводим на церковнославянском языке) содержит эпиклезу (призывание) Святого Духа на воду подобно эпиклезе при освящении евхаристических Даров: «Ты убо, Человеколюбче Царю, прииди и ныне наитием Святаго Твоего Духа, и освяти воду сию <…> Сам и ныне, Владыко, освяти воду сию Духом Твоим Святым». 

Особо стоит отметить, что для освящения воды «иерархи» опускали туда свои трезубцы синхронно. Но такого не бывает. На великой агиасме крест (не трезубец, кстати) опускает в воду какой-то один священнослужитель. То ли они не хотели отдавать первенство друг другу, то ли не доверяли «благодатности» коллеги, а может, наоборот – хотели подчеркнуть единство своих структур. Это не так уж важно.

Важно, что мы можем с полным правом говорить – ПЦУ и УГКЦ уже вступили в молитвенное общение. В Тернополе был первый шаг. Он пока пробный, малозаметный. Но за ним, безусловно, последуют и другие.

Читайте также

«Наглядная разница между ПЦУ и УПЦ»

Один из самых медиа-активных клириков ПЦУ Роман Грищук опубликовал в Фейсбуке статус с заголовком «Наглядная разница между ПЦУ и УПЦ».

О чем говорят поджоги храмов

«Не дивитесь, братия мои, если мир ненавидит вас».

Какой будет «духовная независимость» завтра

Практически одновременно в медиа появилось два сообщения, касающиеся демографической ситуации в Украине.

Кто и зачем избил «иерарха» ПЦУ?

Ситуация с избиением «митрополита» ПЦУ не только вызывает неприязнь и осуждение, но и становится еще одним свидетельством того, насколько опасными могут быть последствия агрессивной политики в религиозной сфере.

Иезуиты, они и в Украине иезуиты

Недаром слово «иезуит» в нашей украинской традиции стало синонимом изворотливости, лживости и беспринципности.

Как запрет Церкви превратить в ее «защиту»

Глава УГКЦ Святослав Шевчук заявил, что закон о запрете УПЦ на самом деле «не является запретом Церкви, а ее защитой от опасности использования религии как оружия».