Покров Пресвятой Богородицы: величие Девы, описанное еще в Ветхом Завете

Покров Пресвятой Богородицы. Фрагмент иконы XVII века. Фото: ruicon.ru

14 октября мы празднуем день Покрова Пресвятой Богородицы. Торжество это многим из нас достаточно близко, от него веет какой-то народной теплотой. Сегодня в Украине 14 октября стал официальным выходным днем, а потому у каждого из нас есть возможность спокойно, не торопясь, помолиться на храмовом богослужении.

Не смотря на то, что Покров относится к числу Великих праздников, богослужение в целом в этот день совершается по чину праздников Двунадесятых Богородичных. Именно поэтому мне хотелось бы сосредоточиться на одной небольшой его части, нередко ускользающей от внимания многих молящихся в храме верующих. Речь пойдет о паремиях – отрывках из ветхозаветных книг, читаемых на вечерне. Каждый Богородичный праздник эти паремии повторяются и, рассмотрев внимательно их один раз, мы сможем осознанней вслушиваться в слова Священного Писания в дни праздников, посвященных Пресвятой Богородице.

Паремия первая. Естественно, все ветхозаветные чтения являются пророческими по отношению к Богородице, и первое, что мы слышим – это повествование о сне Иакова (Быт. 28, 10-17), в котором восходящая в небо лествица как раз и прообразовала Божию Матерь. Дабы немного глубже уяснить происшедшее с Иаковом событие, нужно немного погрузиться в обстоятельства, его окружавшие.

Святитель Кирилл Александрийский пишет, что и ветхозаветные патриархи тогда еще не обладали совершенным знанием о Боге, а потому допускали, что Единый Бог не может защитить их в «чужой» земле.

Итак, Иаков бежит от гнева своего брата Исава, боясь его мести за проданное первородство. Ночевать ему приходится примерно в 16 (15 верст) километрах от Иерусалима, в месте, где между его дедом Авраамом и Герарскими вождями во главе с Авимелехом (хотя, есть мнение, что это не имя собственное, а собирательное именование правителей) был заключен мирный договор. Спать в чистом поле было довольно опасно, но Иаков предпочитает опасность контактам с нечестивыми хананеями.

Перед тем как непосредственно перейти к образу Богородицы нужно сделать еще одно небольшое уточнение. Дело в том, что в сознании язычников каждое отдельное божество было привязано к конкретной земле, над которой оно, скажем так, начальствовало. Т.е. языческие боги не обладали всемогуществом, а свою силу могли проявлять лишь на подчиненной себе территории. Святитель Кирилл Александрийский пишет, что и ветхозаветные патриархи тогда еще не обладали совершенным знанием о Боге, а потому допускали, что Единый Бог не может защитить их в «чужой» земле. Именно поэтому видение Иакову было дано на хананейских территориях, дабы явить всемогущество Божие и показать, что Истинный Бог «объемлет и всю землю и наполняет вселенную, и что Ему все подчинено, и духи небесные, получающие от Него повеление восходить на небо и нисходить оттуда, Его имеют главою и начальником», – заключает святитель Кирилл.

Восхождения и нисхождения по «Лествице Иакова» относятся не только к Небесным Силам, но и являют нам законы духовной жизни. Восхождение к Богу ведь и основано на возможности общения с Ним, а нисхождение – это утрата богообщения. Так, вот именно Богородица явила нам исполнение этого правила в максимально доступной для человека степени, что и отразилось в песни «Честнейшую Херувим и славнейшую без сравнения Серафим».

Богородица была и остается человеком, Она жила на земле, Она не чуждалась земной работы и земного общения, при этом Она смогла достигнуть тех высот, которые недоступны даже высшим из ангельских чинов.

Кроме того «Лествица Иакова» выше Вавилонской башни, бывшей воплощением человеческой гордыни. Восхождение по ней возможно лишь смиренной душе, а в ком из людей было больше всего кротости, думаю, объяснять не нужно! «Лествица Иакова» одним концом упирается в землю, другим – в Небо, тем самым учит нас постепенности в восхождении. Богородица была и остается человеком, Она жила на земле, Она не чуждалась земной работы и земного общения, при этом Она смогла достигнуть тех высот, которые недоступны даже высшим из ангельских чинов.

«Лествица Иакова» – это еще и связь Неба и земли, и именно Дева Мария явила нам воплощение этой связи. Она – земная женщина – приняла в свое чрево Бога, стала Богоматерью и Богородицей.

Весьма удачно эту мысль выразил владыка Виссарион (Нечаев): «Лествица, виденная Иаковом, образовала, как мы заметили, тайну воплощения Сына Божия, чрез которое небо, вход куда закрыт был грехом человека, соединилось с землей. Но Пресвятая Дева послужила сей непостижимой тайне тем, что от пречистых Ее кровей воплотился Сын Божий, и потому Лествица предызображала не только во­площенного Сына Божия, чрез Коего мы имеем доступ к Отцу (Еф 2:18), но и земную Матерь Его, имеющую ма­тернее дерзновение к Нему и Своим ходатайством пред Ним облегчающую нам сей доступ».

Блаженный Феодорит Кирский, а за ним и многие другие святые отцы, говорят о том, что эти самые восточные врата храма как раз и прообразуют Богородицу, ведь именно Она стала теми «воротами», через которые Господь вошел в мир.

Вторая паремия – это небольшой отрывок из книги пророка Иезекииля (Иез. 43,27-44,4). Здесь речь идет об освобождении Израиля из плена и о восстановлении храма, довольно подробно описанное в пророческом видении. Сердцевиной зачала являются слова: «И привел он меня обратно ко внешним воротам святилища, обращенным лицом на восток, и они были затворены. И сказал мне Господь: ворота сии будут затворены, не отворятся, и никакой человек не войдет ими, ибо Господь, Бог Израилев, вошел ими, и они будут затворены».

Блаженный Феодорит Кирский, а за ним и многие другие святые отцы, говорят о том, что эти самые восточные врата храма как раз и прообразуют Богородицу, ведь именно Она стала теми «воротами», через которые Господь вошел в мир. Указание на то, что врата после прохождения Бога «будут затворены», говорит нам о приснодевстве Божией Матери, что удаляет всякое сомнение в том, что в рассматриваемом отрывке речь идет именно о Ней и том чуде Боговоплощения, которому во время пророка Иезекииля еще надлежало свершиться.

Третье место из Ветхого Завета, которое мы слышим на вечерне – это первые одиннадцать стихов из девятой главы книги Притчей. Речь говорится о Премудрости, построившей себе дом, принесшей жертву, растворившей вино и уготовившей трапезу. Большинство святых отцов под Премудростью разумеют Христа, под домом – Церковь, а под трапезой с вином – Евхаристию. Но какое все это имеет отношение в Богородице? Скажем, что самое даже прямое. Церковь – это ведь Тело Христово, но при этом она также вмещает в себя Христа и Духа Святаго, однако и Дева Мария была вместилищем Бога, причем в самом прямом смысле.

«Одна только Она оказалась первой и последней такой Девой, которая по своей чистоте телесной и душевной сделалась достойной быть церковью и храмом Святого Духа».

Это некий параллелизм символов, который прекрасно выражается в словах святителя Димитрия Ростовского: «Одна только Она оказалась первой и последней такой Девой, которая по своей чистоте телесной и душевной сделалась достойной быть церковью и храмом Святого Духа».

Рассмотрением прообразовательных смыслов в читаемых на вечерне паремиях мне хотелось отдельно еще раз подчеркнуть, выделить величие Богородицы. Мы чтим Ее Покров, Ее заступничество, благодаря тому, что Она стала, как пишет святитель Григорий Палама, границей между сотворенным и нетварным естеством. Она – причина всех благословений, дарованных человеческому роду. Она – источник и основание нашей небесной надежды. Именно поэтому такими душевно теплыми для нас являются Богородичные праздники, именно поэтому, думаю, мы так трепетно относимся к торжеству в честь Покрова.

Именно в такие дни мы острее ощущаем, насколько Дева Мария близка к нам, как Она печется о христианах – тех, кто хоть как-то старается сохранять верность Ее возлюбленному Сыну, в чем да поможет нам Господь молитвами и ходатайством Его Пречистой Матери.

Читайте также