Вечное уединение Антония Печерского, или Что нужно знать ищущим монашества

Фрагмент с ликом Антония иконы Божией Матери Печерской (Свенской) с предстоящими Феодосием и Антонием Печерскими, Киев, XIII век. Древнейшее сохранившееся изображение Антония. Фото: wikipedia.org

В мирской жизни суета, проблемы и соблазнов не счесть, а за монастырскими стенами от всего этого можно укрыться и проводить жизнь, если не безмятежную, то уж точно размеренную, с минимумом ответственности и беспокойства – так примерно представляют монашеское мирное житие обыватели. С точки зрения среднестатистического православного, монастырь – место особенных подвигов и усиленной духовной брани, куда идут те, кто хочет приобрести сугубую благодать. Однако, достаточно внимательно прочитать житие любого преподобного, чтобы понять, что смысл совсем не в бегстве от мира и уж тем более не в желании что-либо приобрести.

Житие

Преподобный Антоний Печерский родился в конце X века. Стремление к монашеству было присуще святому с юных лет. Молодость он посвятил жизни на Святой Горе Афон, где, по сути дела, и сформировался как монах. Оставив, по благословению игумена, Афонскую гору, преподобный пришёл на Русь. Нельзя сказать, что до его появления монашества на территории Древнерусского государства не было вообще. К моменту прибытия преподобного Антония были на Руси и монахи, и монастыри. Однако, подвижнику, сформированному аскетической традицией Афона, уставы уже существовавших монастырей казались недостаточно строгими.

И дело здесь не столько в аскетизме, сколько в том, что традиция, воспитавшая и сформировавшая монаха, становится для него сама собой разумеющейся. Так, что, будучи носителем определённой традиции, в любой другой монах может видеть для себя потенциально меньшую духовную пользу. Достаточно вспомнить советские времена, когда, в следствие закрытия монастырей, монахи в священном сане попадали на приходское служение и привносили во вполне заурядную богослужебную жизнь приходских храмов многие элементы традиции своих монастырей.

Ещё каких-то тридцать лет назад были известны обычные приходские храмы со строгим уставным богослужением, отражавшим традиции Киево-Печерской или Почаевской лавр, Глинской пустыни или Псково-Печерского монастыря, постриженниками которых были настоятели этих храмов.

Итак, не найдя обители по сердцу, преподобный Антоний останавливает выбор на небольшой пещере на крутом берегу Днепра, удобной для строгой и безмолвной жизни, где, в итоге и поселяется. Со временем о подвижнике узнают. Кто-то приходит за советом, кто-то просит молитв, а кто-то – ищет того же, в поиске чего и сам преподобный Антоний пришёл на днепровские кручи.

В скором времени на месте подвигов преподобного возникает целый монастырь и святой, главным для которого было не начальствование над многочисленной братией, а молитвенное безмолвие, находит себе другую пещеру, где снова уединяется. Туда со временем, как и прежнее место, приходят новые ученики и в конечном итоге, желаемое и уже вечное уединение с Богом преподобный обретает только по своей блаженной кончине.

Так, трудами святого подвижника, появился монастырь, в короткое время ставший одним из духовных центров древней Руси и стяжавший своему основателю славу основоположника русского монашества.

Начало всему – стремление

Примечательно, что сам преподобный Антоний не ставил перед собой целей основания монастыря или формирования самостоятельной монашеской традиции на Руси. Подвижник искал подвига и нашёл для него возможность. Однако, его духовный опыт, богатство души и аскетический настрой сумели привлечь к нему множество людей, каждый из которых, благодаря опыту общения с преподобным, жизни с ним и окормления у него, тоже смог приобщиться живой аскетической традиции, деятельно встать на путь покаяния, обогатиться духовно.

Однако, взять что бы то ни было можно лишь у того, кто имеет сам. Огромный духовный опыт преподобного Антония был следствием его духовной жизни, аскезы и подвига. Начало же подвигу положило юношеское стремление преподобного к монашеской жизни. Именно такое стремление, а никак не бегство от мира, боязнь соблазнов и проблем или желание избежать всякой ответственности, руководит человеком, приходящим в монастырь с правильным душевным устроением.

Не ошибиться адресом, убегая от проблем

Конечно, во все времена в монастыри приходили и те, кто хотел укрыться от проблем, переживал личную трагедию или, говоря словами Высоцкого «от себя бежал как от чахотки». Но недаром нормы монастырского общежития предусматривают длительный период послушничества перед тем, как человека сочтут готовым к вступлению в ряды братии монастыря.

Однообразная, насыщенная трудом и полная смирения жизнь послушника рано или поздно помогает отрезветь и успокоиться всякому, кого в монастырь приводит не жажда Бога и желание подвижнической жизни, а проблемы, драмы и несостоятельность в мирской жизни. В итоге, успокоившиеся, осознавшие, что монашество им не по силам, а также те, кто ошибся адресом, уходят назад в мир.

Остаются лишь те...

А в монастыре остаются лишь те, кто отказался от мира не из-за нереализованности, а как раз напротив, потому, что узнали, поняли и состоялись. Но в итоге мир для них исчерпал себя и ничто кроме Бога им в жизни не нужно.

Остаются также и те, кто не просто пришёл в поисках подвига. Желание подвижничества, стремление к сугубой аскезе, пренебрежение всем, что не есть духовная жизнь – стремления зачастую присущие неофитам, христианам новоначальным, незрелым и малоопытным. Такие тоже в монастырях надолго не задерживаются. Плодотворное желание подвига должно быть сопряжено с опытом. Пусть первичным, пусть несовершенным, но непременно с личным опытом стремления к Богу и ответа Бога на это стремление. Опыта действия Бога в душе и в жизни человека.

Лишь тот, чьего сердца уже коснулся Бог, как это было, в том числе, и с преподобным Антонием, способен реализовать стремление к подвижничеству не как бегство от мира, чтобы что-то для души приобрести, а как уход в среду, где больше возможностей ее не потерять.

Не потерять дар Божий

Всем нам знакомо каким миром посещает Господь душу человека, искренне раскаявшегося в грехах или со смирением причастившегося Святых Христовых Таин. И каждый из нас, увы, также хорошо, знает, как легко можно потерять Божий дар, согрешив, предавшись страсти, окунувшись в суету.

Когда человек учится ценить присутствие благодати в душе, дорожить Божиим даром и сопротивляться всякому поползновению на грех, чтобы не потерять драгоценный опыт Божьего посещения, тогда он будет готов на многое, если не на всё, чтобы этот дар в себе сберечь. Этим и руководствовались многочисленные подвижники, оставлявшие мир, уходившие в пустыни и горы, искавшие уединения в пещерах, среди лесов и на речных берегах. Они, безусловно, многое приобретали и бесценность их аскетического опыта находила оценку у многочисленных последователей и учеников. Но основой всегда оставался тот благодатный опыт, из страха потерять который, человек решался на уединённую, покаянную, подвижническую жизнь.

*   *   *

Нам следует помнить, что не убегают в монастырь от невзгод и проблем и не ищут в монашестве чего-то такого, чего душа полностью чужда. От мира часто отказываются хорошо знающие мир и имеющие в нём не худшие перспективы. Посвящают жизнь Богу не в поисках неведомой святости и благодати, а из желания не утратить благодать, которой успел приобщиться, из боязни растерять хоть и малый, но уже имеющийся опыт действия Бога в жизни и в душе, в чем да поможет всем желающим монашества преподобный отец наш Антоний Печерский!

Читайте также