Придет ли СБУ к кому-то, кроме УПЦ?

Роман Грищук. Фото: pogliad.ua

На проповедях он якобы «унижал религиозные чувства» представителей других конфессий, в частности, «оскорблял чувства» тех, кто «проявил желание праздновать Рождество 25 декабря». Мы просмотрели указанные проповеди священника. Пастырскую оценку – увидели, корректную критику представителей ПЦУ и власти – увидели. Но вот «разжигания», то есть оскорблений и ненависти в адрес других конфессий, не увидели.

Для сравнения, навскидку несколько последних публикаций в СМИ об изгнании УПЦ из Лавры.

«24 канал»: «Конец агентам?»

«Freedom»: «Вон беса мерседеса»

«5 канал»: «ФСБ-шные попы просто так из Лавры не уйдут».

А вот риторика представителей ПЦУ. Роман Грищук называет священников УПЦ «москворотыми», «быковатыми московскими попами», поющими на службах «по-русмирному». Александр Дедюхин называет монахов Лавры «нечистью», которую надо «изгнать». Георгий Коваленко говорит, что Лавра – это «резиденция российских спецслужб».

Тянет ли все это на 161 статью УК? Безусловно, да. Придет ли ко всем этим людям СБУ? Безусловно, нет. И мы все знаем почему.

Читайте также

«Наглядная разница между ПЦУ и УПЦ»

Один из самых медиа-активных клириков ПЦУ Роман Грищук опубликовал в Фейсбуке статус с заголовком «Наглядная разница между ПЦУ и УПЦ».

О чем говорят поджоги храмов

«Не дивитесь, братия мои, если мир ненавидит вас».

Какой будет «духовная независимость» завтра

Практически одновременно в медиа появилось два сообщения, касающиеся демографической ситуации в Украине.

Кто и зачем избил «иерарха» ПЦУ?

Ситуация с избиением «митрополита» ПЦУ не только вызывает неприязнь и осуждение, но и становится еще одним свидетельством того, насколько опасными могут быть последствия агрессивной политики в религиозной сфере.

Иезуиты, они и в Украине иезуиты

Недаром слово «иезуит» в нашей украинской традиции стало синонимом изворотливости, лживости и беспринципности.

Как запрет Церкви превратить в ее «защиту»

Глава УГКЦ Святослав Шевчук заявил, что закон о запрете УПЦ на самом деле «не является запретом Церкви, а ее защитой от опасности использования религии как оружия».