Протоиерей Владимир Пучков: Как общаться с ушедшими в раскол

Протоиерей Владимир Пучков

Сложно сейчас православным в Винницкой епархии, где часть людей уже ушла в раскол вслед за бывшим правящим архиереем и немногими священниками. Разделение это проходит по семьям, дружбам, производственным и деловым отношениям. Как верным УПЦ правильно общаться с этими людьми в личных, рабочих, деловых и, конечно же, церковных отношениях?

Комментирует ситуацию протоиерей Владимир Пучков, руководитель пресс-службы Винницкой епархии УПЦ:

– Исходя из того, что новообразованная ПЦУ является по отношению к нашей Церкви попыткой легализации раскола, то никакого богослужебного общения с ее членами быть, конечно, не может. В личных, дружеских, рабочих и других отношениях ситуация иная. И людей, ушедших в ПЦУ, можно разделить на несколько категорий.

Первая из них – идейные. Если у кого-то есть друзья, родственники и коллеги из «идейных», то нормальное общение с ними, наверняка, разладилось еще год-два-три назад. Здесь проблема на половину уже решена, потому что такие люди из-за своих убеждений уже отчасти дистанцировались от тех, кто не разделяет радикализм их взглядов.

Если же человек пошел туда по недоумению, непониманию, просто по инерции (собор ближе – туда и пойду), или исходя из искренней расположенности – это другая категория. Здесь ни в коем случае не стоит разрывать дружеских отношений, общения и прочего. Да, мы прекрасно понимаем, что они пошли в раскол. Но это их противопоставило Церкви, а не нас. Мы не перестали быть христианами. А христианин во всяком человеке должен видеть, в первую очередь, образ Божий. Если с человеком, ушедшим в раскол, нас связывают узы родства, дружбы, многолетнего сотрудничества, и его взгляды никоим образом на отношениях не сказываются, глупо было бы нам эти отношения портить.

«Сумеем ли мы с этими людьми остаться людьми?»

– В этой структуре на и сегодняшний день, и, тем более, в перспективе, люди вряд ли найдут все то, что они находили доселе в Украинской Православной Церкви. У меня есть опыт общения с теми, кто возвратился в Церковь из «Киевского патриархата» – с мирянами и священниками. Почти все в один голос говорят: там, в расколе не было ни нормального человеческого общения, ни духовной жизни, ничего того, за чем обычно идут в церковь.

А то, как сегодня этот раскол насаждается, какими средствами, каким образом в него пытаются загнать приходы, как склоняют священников и агитируют мирян, показывает, что там в основе всего лежат ложь, фальшь и лицемерие. Если методы привлечения таковы, то, скорее всего, внутренняя атмосфера, даже если сейчас она, в какой-то мере, терпима или даже приемлема, таковой вскоре не будет. И люди, ушедшие туда, независимо от того, были ли они движимы искренними чувствами или какими-то другими мотивами, ощутят там определенный дискомфорт.  По мере понимания ощущение дискомфорта будет нарастать. При этом начнет возникать мысль: «А почему бы не вернуться назад?» Сначала робко, потом увереннее и увереннее.

И вот здесь от нас, православных УПЦ, тоже многое зависит.  Сумеем ли мы с этими людьми остаться людьми?! Если они с нашей стороны увидят глухой радикализм, отрицание и нежелание общения, они вряд ли захотят вернуться, побоявшись не только нашего осуждения, но и осуждения Церкви вообще. 

Если же мы сумеем сохранить нормальное общение, не теряя к этим людям благорасположения, не разрывая дружбы, не лишая их возможности контакта, то этот аргумент, в конечном итоге, может расположить к тому, что назад вернуться можно. Это не зазорно и не страшно, никто не будет их корить и шептаться за их спиной. Поэтому, думаю, что если мы не сумеем сохранить с ними человеческие отношения, что воспрепятствует возвращению в лоно Церкви хотя бы кого-то, кто одумается, то ответственность за это будет лежать непосредственно на нас.

Понимания ждать не стоит

– Как Вы думаете, эти люди понимают, что предали Бога, сделали выбор между Христом и своими интересами?

– Думаю, что далеко не все из них ставили перед собой вопрос таким образом. Не могу сказать, что они выбирали между Христом и чем-то другим. Думаю, они выбирали что-то, к чему они склонны, но, выбирая, они все равно предавали. Они предавали Церковь, дружбу, родство, словом, то, что нас объединяет. А в любом предательстве – Церкви, ближнего или общих интересов – всегда присутствует предательство Христа. Поэтому при отсутствии, возможно, явного противления Богу, определенные элементы предательства Бога в этом шаге, безусловно, присутствуют.

– Если Господь попустит, и все будет так, как обещают раскольники и власть: у Церкви отнимут лавры, храмы, верных подвергнут всяческим репрессиям, то ушедшие в раскол поймут, какой выбор сделали они и те, кто остался в УПЦ? Ведь каждому: и священнику, и мирянину, сохраняющему верность канонической Церкви, есть что терять из житейских благ. Как Вы предполагаете, раскольники осознают разницу их и нашего выбора?

– Понимают ли они, что делается, в том числе, и их руками? Думаю, что нет. Те, кто ушел по меркантильным мотивам, за выгодой, из страха или боязни что-то потерять, это люди циничные. А циничным людям всё равно, вопросы морали им не интересны. А те, кто ушли искренне – за идею, по убеждениям – этого не будут замечать. Потому что там, где есть идейность, всегда присутствует, в некотором роде, эйфория.  И эти люди, глядя на нас, чтобы мы ни терпели, будут думать, что мы виноваты сами. Выбор же был. И это наш сознательный выбор.

Они выбрали одно, мы – другое, зная, с чем это сопряжено. Поэтому понимания того, что будет происходить, в том числе и из-за их выбора, ждать не стоит. Однако те, которые поймут, уже точно вернутся.

Чтобы не отпасть от Христа

– Мы знаем и верим, что Нашу Церковь не одолеют врата ада – так сказал Господь. Но если случится, что в Украине не останется канонических храмов и верующих, куда возвращаться раскольникам? Ради чего нам проявлять благодушие?

– Да, действительно, у нас могут отнять всё – храмы, права, имущество, возможности. Но у нас не могут отнять Христа. Отпасть от Христа мы можем только сами. Например, если позволим себе забыть, что любые раскольники: и идейные, и циничные, и равнодушные – все равно остаются людьми.  А утрата нами человеческого отношения к ближнему, кем бы он ни был, это утрата нами Христа. И если мы допустим в сердце обиду, ненависть, презрение и что-то подобное по отношению к этим людям, мы лишим себя Христа. Вне зависимости от того, возвратятся раскольники в лоно Церкви или нет.

Не нужно поддаваться эмоциям

– Стоит ли общаться с людьми, ушедшими в раскол, о том, почему они сделали такой выбор, осознают ли его важность, понимают ли последствия этого раскола для УПЦ и для себя лично?

– Вот именно эту тему затрагивать и не стоит. Эта тема конфликтная. Донести – не донесёте ничего, а вот поссориться повод будет.

– Остались церковные проекты, миссионерские, благотворительные и т.п., в которых задействованы и миряне, перешедшие в ПЦУ. Как в таком случае строить отношения, могут ли эти люди оставаться в проектах УПЦ?

– Церковные дела не ведутся стихийно. Всегда есть священник, который благословляет или окормляет проект. И всегда можно собраться узким кругом, чтобы принять общее решение, исходя из соображений целесообразности, логики и совести. Но решение нужно принимать тогда, когда сердце немного успокоится. Любое решение, принятое под влиянием эмоций, чувств и душевного неспокойствия, даже если это верное решение, все равно повлечёт за собой негативные последствиям. А потому нет никакой гарантии, что о последствиях решения, принятого сгоряча, потом не придется сожалеть.

Поэтому сначала нужно успокоиться, внутренне принять ситуацию, а потом уже что-то решать. 

Беседовала Марина Богданова

Читайте также