О перспективах Православной Церкви в современном мире

Сегодня многие верующие смущены событиями, происходящими в христианском мире. В частности, Православная Церковь переживает дни пост-Соборного периода, осмысливая совсем недавнее событие на острове Крит, где собрались 10 Предстоятелей Поместных Православных Церквей в сопровождении своих иерархов. Известно, что сегодня весь Православный мир ждёт ответа от Русской Церкви, которая не приехала на Собор. Эти события важны и для нас, украинцев, поскольку наша каноническая УПЦ состоит в молитвенном единстве с Церковью Русской – и так же не принимала участия во Всеправославном Соборе.

Известно также, что месседж Парламента Украины достиг Великих Православных Иерархов во время их заседания на Крите, а некто из священнослужителей адресата (Константинопольской Патриархии) счёл такое «обращение ВР» дерзким и одиозным, что подтверждали и иерархи других Православных Церквей.

Проблемы Церковной автокефалии, Церковного Единства и самосознания – все они актуальны сегодня для нас в полной мере, как и для Мирового Православия.

Но умеем ли мы оценивать своё церковное бытие и точку опоры нашей Церкви через богословскую призму? Очевидно, что для многих экклезиология – это загадка, ведь не секрет, что даже для духовенства, а тем более для мирян многих украинских Церквей – как канонических, так и нет – предмет экклезиологии остаётся на периферии, в отличие от иных «начал служения»…

Постараемся разобраться в вопросе. Для этого прибегнем к авторитетнейшему священнослужителю, слово которого уважали и уважают сегодня миллионы людей – как православные, так и католики, англикане и даже неверующие. Этот иерарх – митрополит Сурожский Антоний.

Владыка Антоний (Блум) – выдающийся священнослужитель, проповедник, архиерей Православной Церкви 20-го столетия. Его служение было непосредственной миссией для Западного мира. Его проповедь поражала высокие умы и растапливала каменные сердца. Его слово остаётся живым и после блаженной кончины, и оно приносит современному человеку века 21-го спасительную Евангельскую Истину, помогает становиться на путь жизни во Христе. Его звали «Апостолом Любви» – и не напрасно, ведь он сам жил так, как проповедовал, и он очень любил людей. Он неустанно проповедовал Христа как носитель русской Православной Традиции.

Как утверждал сам митрополит Антоний, до 14-15 лет для него «Бога не существовало». В 14 лет Андрей Блум пережил встречу со Христом. Эту историю он рассказывал в разных оттенках до конца своих дней. Отец протодиакон Питер Скорер рассказывал о том, что переживали чада владыки Антония на исповеди, когда он говорил «Се, чадо, Христос невидимо стоит…». Он так говорил эти слова, как никто другой, ибо он был свидетелем этого Присутствия Христова.

Андрей Блум стал прихожанином Трёх-Святительского Подворья Московского Патриархата в Париже. Он много раз говорил о тех годах, когда эта маленькая община Русской Церкви ютилась в бедном храме с картонным иконостасом.

Тогда же, в Париже, Андрей Блум впервые столкнулся с русской Церковной иерархией в лице митрополита Николая (Ярушевича). Как сам владыка говорил об этой встрече, можно прочесть в одной из его бесед: «Блеснуло нечто о его личности, когда я ещё был молодым прихожанином Трёх-Святительского Подворья в Париже. Он обратился к нашему духовенству с просьбой поддержать то или иное заявление Патриархии, связанное с тогдашними политическими проблемами. Ему было отвечено отказом, мотивированным тем, что мы представляем дореволюционную Россию, и что хотя мы безоговорочно принадлежим родной Церкви, и Родину нашу несём в глубинах нашего сердца, мы не можем соучаствовать в высказываниях, исходящих из недр советской действительности. Мы ожидали упрёков, но Владыка выразил только понимание и прислал свое благословение».[1]

В Англию настоятелем в Лондонский приход будущий владыка Антоний, а тогда ещё иеромонах, приехал 1 января 1949 года. Он застал там «небольшой приход из ста с лишним человек, которые остались верные Русской Церкви Московской Патриархии. Громадное большинство ушло в Зарубежную Церковь».[2]

Патриарший приход собирался то в домашнем храме, то «в храме св. Филиппа, который делили с заграничным Синодом».[3] Об этом приходе упоминает протодиакон Пётр Скорер, говоря, что «приход до 1945 года был под митрополитом Евлогием, но после окончания войны митрополит Крутицкий Николай (Ярушевич) приехал с делегацией в Англию и убедил отца Владимира Феокритова, тогдашнего настоятеля, перейти под Москву».[4]

Из свидетельства о. Питера Скорера можно заключить, что 50-летний период служения митрополита Антония в Лондоне можно поделить на 2 части: «Если в течение первых 20-ти лет его служения в Англии он собирал и строил приход, последние 30 лет он уже строил епархию. В своём Лондонском приходе он проводил Богослужения, проповедовал, устраивал регулярные беседы, открыл воскресную школу, издавал приходской листок и начал организовывать летние детские лагеря. Сперва все службы проходили на русском языке, но со временем, с приходом нескольких англичан, или из-за смешанных браков, он начал, сначала очень скромно, раз в две недели, служить вечерню на английском языке и проводить беседы для англоязычных прихожан».[5]

В 1957 году архимандрит Антоний был хиротонисан во епископа Сергиевского. Известно, что до епископской хиротонии архимандрит Антоний вёл переписку с Патриархией насчёт своего будущего епископского титула. Ему сначала был предложен титул «Лондонский и Великобританский», но от этого титула, по объективным соображениям владыка отказался, ввиду принадлежности Англии к канонической территории Англиканской Церкви. Со временем владыка стал носить титул «Сурожский» в честь епархии в Крыму.

На собрании Лондонского прихода в 1995 году митрополит Антоний заметил: «Мы являемся Русской Церковью, потому что принадлежим духовной традиции русского Православия, а не потому, что мы – этническая группировка, или потому, что мы русские; точно так же, как мы не можем ставить целью никакую этническую сгруппированность: британскую, английскую, шотландскую или иную: Православие открытое, предложенное всякому, кто в нём нуждается».[6]

И этими словами владыка очертил незримые границы своего служения в Англии. Он строил Церковь, созидал епархию в надежде её соответствия древней Церкви. Митрополит Антоний неоднократно заявлял, что в Лондоне он и его клирики строили Церковь «как можно больше похожую на первоначальную древнюю Церковь, когда людей, абсолютно ничего общего между собой не имущих, одно только соединяло: Христос, их вера». Целью такой епархии как Сурожская было чтобы каждый прихожанин и неофит мог прийти и заявить «да, у нас общее одно: Бог».[7]

Украинский вопрос: автокефалия и Поместная Церковь

Владыка привёл диалог с греческим епископом (в пример): «Если мы начинаем говорить о русском, греческом или ином [украинском…] православии, мы теряем людей. 40 с лишним лет назад я говорил с епископом Иаковом Апамейским. Он мне говорил: знаете, мы теряем полтораста человек молодёжи в год, потому что они отбились от греческого языка… Я спрашиваю: почему их не посылать к нам? – Нет, мы предпочитаем, чтобы они пропали, чем их передать в «чужую» Церковь… Вот против чего я боролся и буду бороться. Потому что нам нужны верующие, – люди, которые встретили Бога».[8]

За это [правдивое строительство Церкви и воспитание христиан] митрополиту Антонию ещё предстояло посчитаться. В 2000-м году он с сожалением скажет: «Здесь, в Лондоне меня сейчас очень упрекает целая группа людей, потому что я строю не «РУССКУЮ» Церковь»…[9] Специфика построения Сурожской епархии исключала «архиерее-центричность», поскольку для митрополита Антония важным был принцип видения Церкви, – как он ссылался на архимандрита Софрония (Сахарова), – как перевёрнутой пирамиды, верхушка которой была внизу. Владыка считал, что архиерей, а с ним и духовенство всегда стоит вот так – внизу пирамиды – и должно служить людям, помогая им вырасти в свою меру. За год до смерти митрополит Антоний сказал: «Я не дам согласие на то, чтобы наша епархия перестала быть собой. Она должна быть епархией, открытой всем. Это мне поручил Патриарх Алексий I, который сказал: «Вы посланы сюда, чтобы открыть православие тем странам, где находитесь». И я над этим работал. Я считаю, что его благословение остается на этой работе».[10] Особенностью Сурожской епархии была её многонациональность – не это ли сбалансированное видение Церкви нужно сегодня нам в Украине? 

Порой владыку спрашивали насчёт возможности становления в Великобритании Поместной Церкви. На это владыка ответил: «Для того, чтобы образовалась в Великобритании Поместная Православная Церковь, должно пройти ещё несколько десятилетий. Надо, чтобы разные национальные Церкви осознали своё единство и захотели, чтобы это единство проявлялось в единстве общения. Это оказалось невозможным, потому что Константинополь претендует почти на папство и на то, что он должен иметь власть над всем; а другие Церкви – Румынская, Сербская и т.д., – ещё являются эмигрантским началом, и хотят называться национальными Церквами своих народов. Мы стремимся не к тому, чтобы искусственно создать такую Церковь, а к тому, чтобы созидать православие.

Мы должны корнями уходить в русское православие: богослужебно, богословски, я бы сказал – эмоционально быть Русской Церковью. Я помню, что в какой-то момент митрополит Николай Крутицкий меня хотел отправить в Америку епископом. Я разговаривал с ним об этом и сказал: “Вы поймите, мы только теперь начали православие при участии английского языка и при участии англичан. Мне нужно 25 лет для того, чтобы его поставить на ноги. А потом оно будет развиваться”. И он мне сказал: “Да, вы правы. Продолжайте эту работу следующие 25 лет и сколько будет у вас жизни”».[11] 

Устав Сурожской епархии – особенность епархии.

Для митрополита Антония важно было сделать этот Устав как выражение опыта Церкви. В 1977 году началась работа над Сурожским уставом в епархии. Около 20 лет шла работа над Сурожским уставом. После завершения работы в Москву была послана делегация от епархии для утверждения Устава на Синоде. Была встреча с Патриархом Алексием (Ридигером) и его Святейшеству представители Сурожской епархии преподнесли Устав. Но Святейший сказал: «Вы же уже живёте по нему – так и живите далее». Этими словами Святейший Владыка выразил личное одобрение устава Сурожской епархии, но дал понять, что на Синоде утвердить этот Устав будет невозможно. 

О Церкви в третьем тысячелетии 

О грядущих судьбах Церкви говорил митрополит Антоний, предвидя очевидные трудности Православия, так нуждавшегося и нуждающегося в консолидации и трансформации сегодня.

В 2000 году на епархиальном собрании Владыка сказал: «У меня очень ясное, яркое чувство, – нет, скорее тёмное чувство, – что, вступая в третье тысячелетие, мы вступаем в какую-то тёмную, сложную, в некотором смысле нежеланную пору. Что касается до церковности, вера должна оставаться цельной, но мы не должны бояться думать свободно и высказываться свободно. Часто Церковь – я говорю о духовенстве и тех людях, которые себя считают сознательными мирянами – испуганы, боятся сделать что-то «не то».

У Церкви сейчас период, когда она, с одной стороны, старается быть сугубо традиционной; а с другой стороны люди всё-таки, во-первых, не подготовлены к этому, а во-вторых, некоторые начинают думать, – и им не помогают думать. Я думаю, что сейчас у Церкви долгий кризис»[12]... 

Кризис в Церкви глазами митрополита Антония

Митрополит Антоний чувствовал усиливавшееся напряжение в Русской Церкви, чувствовал трудности в своей епархии, ведь к 2000 году в неё влилась новая волна русских эмигрантов.

Тогда митрополит Сурожский сказал: «Когда кончилась Советская Россия как таковая, я не то Патриарху, не то кому-то писал: не ожидайте быстрых перемен в сознании людей. Сейчас происходит то, что случилось, когда евреи покинули Египет. Они вышли на свободу, а свобода оказалась совсем нежеланной. Это одно. И второе: перейти из Египта в землю обетованную можно было в несколько дней, ну, неделю. Они бродили сорок лет; почему? потому что Бог им определил бродить, пока не умрёт всё поколение, которое выросло в рабстве, и пока не вырастет то поколение, которое выросло на свободе и в совершенно дикой обстановке, где была только вера в Бога и ничего другого. 

И мне кажется, что то же самое с Церковью. После всех этих лет, когда можно было Церкви продолжать существовать только крайней верностью всей форме, конечно, очень страшно начать думать и начать ставить вопросы. Удивительно, что в древности отцы Церкви только этим и занимались, что вопросы ставили. Если они ответы давали, то потому что сами же и вопросы ставили. Ответы не падали с неба на несуществующие вопросы. В христианской стране сейчас никто не живёт. Так же как неверно говорить, скажем, о русском православии». [13] 

Послесловие… 

[1] http://masarchive.org/Sites/texts/2000-07-18-1-R-R-L-EM05-022OnNicolasYarushevich.html

[2] http://masarchive.org/Sites/texts/2002-00-00-1-R-R-O-EM02-007ToBeRussianChurch.html

[3] Протодьякон Петр Скорер. Материалы Третьей международной конференции 23-25 сентября 2011г. Москва. Фонд «Духовное наследие митр. А. Сурожского», М 2013, стр. 26.

[4] Там же.

[5] http://www.mitras.ru/conf4/conf_scorer.htm

[6] Соборный Листок № 284, май 1995 г. http://masarchive.org/Sites/texts/1995-05-26-1-R-E-O-EM95-016.html

[7] http://masarchive.org/Sites/texts/2000-06-08-1-R-R-I-EM00-001-3dMilleniumExpectations.html

[8] Там же

[9] Там же

[10] http://masarchive.org/Sites/texts/2002-00-00-1-R-R-O-EM02-007ToBeRussianChurch.html

[11] http://masarchive.org/Sites/texts/2002-00-00-1-R-R-O-EM02-007ToBeRussianChurch.html

[12] http://masarchive.org/Sites/texts/2000-06-08-1-R-R-I-EM00-001-3dMilleniumExpectations.html

[13] http://masarchive.org/Sites/texts/2000-06-08-1-R-R-I-EM00-001-3dMilleniumExpectations.html

Читайте также