Всеправославный Собор и «теория заговора»

Открыв ленту новостей любого религиозного издания за последние недели, понимаешь, что самая топовая тема сейчас – это Всеправославный Собор. Внимание приковано к этому событию не случайно. Фактически, первый за тысячу лет Собор должен объединить представителей всех Поместных Церквей православного мира и решить ряд насущных вопросов пастырского и миссионерского характера. Собор, решения которого могут стать серьёзным фактором жизни 300 миллионов жителей планеты Земля.

Верующие православные с вниманием следят за развитием событий и дискуссией вокруг вопросов, которые подготовили на рассмотрение Собора. Только лишь для Киевского Патриархата повестка дня Собора оказалась «неактуальной». В феврале этого года лидер УПЦ КП Филарет заявил о том, что «вопросы, которые будут рассматриваться там, не являются актуальными», потому что единственным актуальным вопросом, по его мнению, является «автокефалия». «Актуальным является вопрос автокефалии, но он не будет рассматриваться», – посетовал стареющий глава Киевского Патриархата.

Очень похоже на анекдот о международном конкурсе, посвящённом слонам. В нашем случае он будет звучать так: кто-то напишет «Всё про слонов», кто-то напишет «Всё, что вы хотели знать о слонах, но боялись спросить», кто-то – «Наш слон – самый большой слон в мире», ну, а у раскольников всё просто – «Слоны. Автокефалия». Какие бы события не происходили в мире, каковы бы ни были их причины, пресловутый Киевский Патриархат всё сводит к набившей оскомину теме автокефалии. Других интересных вопросов для них не существует.

Впрочем, показное равнодушие и снисходительная отмашка от Собора – только лишь маска. Можно предположить, что внутри раскольников живёт жгучая зависть. Ещё бы, их ведь на Собор не пригласили. Чем бы он ни закончился, ждёт его удача или неудача – это всё касается жизни Церкви, вне ограды которой остался Киевский Патриархат. Да, в православном мире сейчас идут жаркие споры, возникают какие-то конфликты и тревожные новости. Но всё это внутри Церкви! Всё это – судьбоносное, всё это то, к чему мы имеем отношение и за что несём ответственность! Киевский Патриархат – на обочине, ему нет места на этом «празднике жизни», он ни на что не влияет, его мнение православному миру – не интересно. Но ведь им так хочется, чтобы на них обратили внимание. Как юнцу, который хочет, чтобы его пустили в круг «взрослых дядь».

Каждый раз, когда возникает новость о Всеправославном Соборе, «где-то плачет маленький «Зоря». И прошёл бы мимо, но настолько навязчивое внимание к событиям, которые УПЦ КП не касаются, просто изумляет. Хотя, содержание отзывов довольно предсказуемое – «рука Москвы», «уши РПЦ». Анатомия заговора, философия подозрения – джентельменский набор обиженных «водовозов». В истории существовали три философских направления, которые назвали «философией подозрения» – ницшеанство, марксизм и фрейдизм. Судя по всему, в наши дни родилось новое направление. Назовём его условно «зоризм». Суть этой новоявленной идеологии сводится к следующему – единственной значимой для верующего мотивацией является наличие или отсутствие «руки РПЦ».

Все критические замечания относительно организации и подготовки Всеправославного Собора в УПЦ КП объявляются происками одной Поместной Церкви. И Болгарский Патриархат, и Антиохийский Патриархат, и элладские митрополиты, и даже Афон (!) – все, как один, следят за «дланью» РПЦ, по логике одного спикера Киевского Патриархата. Содержание и логика их возражений? Нет, в УПЦ КП о таком не слышали. Ну, а если серьёзно, отбросив маниакально-параноидальный бред о «теории заговора», попробуем подойти с феноменологической точки зрения к причинам, по которым ряд Поместных Церквей проявили своё несогласие со многими аспектами организации и подготовки «Святого и Великого Собора».

Сразу возникает вопрос, почему критика активизировалась после Всеправославного совещания в Шамбези, а не до, или во время него? На этот вопрос ответил представитель Болгарского Патриархата митрополит Гавриил: «Потому что тот, кто руководил заседаниями комиссии, когда кто-нибудь хотел ввести изменения, говорил: «У нас нет регламента на внесение этих изменений, нам было сказано на Синаксисе Патриархов, чтобы мы делали только маленькие поправки». И они [митрополиты] – поскольку если на этих комиссиях кто-нибудь не подпишется, решения пропадают, – подписывают, но была надежда, что эти вещи смогут быть пересмотрены на Соборе. В итоге Синаксисом принимается Регламент, который – я сказал вам об этом – не позволяет вносить никаких поправок на Соборе. Выходит в конечном счёте так: то, что в качестве компромисса принималось на комиссиях, на Соборе изменить будет нельзя. Это то, о чём не знали и эти члены комиссий. Они думали: «Хорошо, мы подпишем ради того или другого, чтобы не провалилось заседание одной комиссии, потом ведь будет Собор», – да, но выходит, что то, что было принято на комиссиях, на Соборе, в сущности, нельзя будет изменить. Это правда. Почитайте об этом. Кто хочет, пусть почитает. Это правда».

О том же самом говорит и клирик РПЦ иерей Алексий Кнутов. По его мнению, Регламент не предполагает одобрения или неодобрения представленных документов, поскольку нет чётких указаний на проведение голосования по проектам документов. Статья 12 («Голосование и утверждение текстов») при ближайшем рассмотрении относится лишь к процедуре рассмотрения поправок к текстам и деталям визирования подготовленных текстов. Кроме этого, и процедура голосования по поправкам тоже вызывает вопросы. Во-первых, голосование проводится только в отношении поправок к уже заранее согласованным текстам. Во-вторых, «поправки, которые не были приняты единогласно, не утверждаются». Получается, что обсуждение того или иного документа в рамках отдельной Поместной Церкви может никак не повлиять на судьбу того или иного документа. Ведь достаточно одного голоса, чтобы любая из поправок оказалась отвергнутой Собором.

Митрополит Гавриил также проливает свет на механизм принятия решений на Соборе: «Мы можем поехать на Собор, но, по принятому Регламенту Собора, там не будет приниматься никаких поправок. Потому что Регламент таков, что сначала комиссия должна решить, будет ли вынесено то, чего мы хотим, в качестве вопроса на голосование Собора, и даже будет ли оно принято, если Собор не проголосует за него единогласно, а значит, оно не может быть изменено. А что это значит? Что такой-то документ принят комиссиями, однако комиссии – не Собор, они ведь не Собор. За Регламент тоже голосовал не Собор, а Патриархи, а они тоже не Собор. И в конечном счёте никакой поправки нельзя будет внести, скажем, в этот документ, но и в любой другой тоже, потому что ни в одном случае все Церкви не будут единогласно голосовать за, всё-таки будут такие, кто будет против. Значит, таким образом мы едем на Собор, решения которого предрешены».

Хочется спросить: «где тут «рука РПЦ»? Разве в аргументации критиков предложенного регламента Собора и сложившейся ситуации есть какая-то надуманность или преувеличение?

Главным объектом критики, пожалуй, стали некоторые проекты документов, вынесенные на рассмотрение Всеправославного Собора. Среди них наибольшее недоумение и возмущение духовенства и мирян вызвал проект документа «Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром». Это абсолютно логично, поскольку в этом документе затрагиваются вопросы, связанные с Православным учением о Церкви, о её сущности и природе, а также её границах. Тот, кто считает, что это маловажные вещи – либо глупец, либо манипулятор.

Множество епископов, богословов и представителей православного монашества негативно высказались относительно фразы в п. 5 документа о «восстановлении единства христиан», указывая на её ошибочность и некорректность. Митрополит Лимассольский Афанасий (Кипрская Церковь) отметил, что фраза «восстановление единства христиан» является ошибкой, поскольку Церковь никогда не теряла единства с Богом, а потому ей не нужно искать это единство. Известный православный богослов митрополит Навпактский Иерофей (Влахос) также считает, что выражения, в которых говорится об утрате единства Церкви, нужно исправить, поскольку «единство Церкви не может быть нарушено».

По мнению Священного Кинота (управляющего органа Святой Горы Афон – ред.), «значение единства Церкви нуждается в разъяснении. В единстве Церкви находятся только члены Православной Церкви, Тела Христова». В связи с этим представители Афона предложили заменить выражение в параграфе 5 документа «Отношения Православной Церкви с остальным христианским миром»: «поиск утраченного единства христиан» на «возвращение к истине удалившихся от неё (от Церкви – ред.) христиан». В послании Священного Кинота подчёркивается, что термин «Церковь» допустимо использовать только по отношению к Православной Церкви». По отношению к инославным предлагается использовать определение «христианские доктрины и исповедования».

Из-за противоречащих православной экклезиологии (учению о Церкви – ред.) пунктов вышеуказанного документа ряд Поместных Церквей отвергл его и обеспокоился тем, что он может быть принят на Соборе без поправок. В таком виде этот документ расколол бы православное сообщество. Считать, что все возражения десятков православных авторитетов обусловлены «политической игрой» РПЦ, означает просто издеваться над действительностью. А ведь это только половина серьёзных оснований для беспокойства за судьбу решений Собора-2016.

В этом контексте, решения Болгарской Православной Церкви и Антиохийского Патриархата выглядят достаточно обоснованными. А предложение Русской Православной Церкви о дополнительном Всеправославном совещании – весьма разумным. Сложно сказать, почему довольно прозрачные и конструктивные предложения пока не нашли своего отклика у Константинопольского Патриархата. Остаётся последовать призыву Антиохийского Патриархата и молиться вместе с православным духовенством за судьбу «Святого и Великого Собора».

Читайте также